И имя мне – легион

Гарпун не кинуть далеко. Даже гному. Слишком тяжел. А вот сила одержимого позволяет метнуть эту тяжеленную зазубренную пику довольно далеко. Правда, не очень метко, но мне уже протягивают следующий снаряд. Первого змея я поражаю только шестым броском. Он мгновенно отстает, свиваясь в воде кольцами и пытаясь выдрать инородный предмет из своего тела. Следующим выстрелом я снова поражаю цель. Второй монстр остается невредим, а вот его всадник теперь напоминает редкую бабочку, попавшую в руки энтомолога.

– Замечательно, – хлопает меня по плечу, сбивая прицеливание, Глорин. – Давай, круши гадов!

– Случайность, не более того, – успеваю ответить я. Из-под воды вылетает тот самый змей, что нес на себе мага, свернувшего мачту. Вот только теперь в его руках лук. Стрела, оставляющая в воздухе ясно видимый светящийся след, несется в меня, пробивает энергетический доспех и входит прямо в то место, где расположен спрятанный в толще плоти амулет.

Больно не было. Просто зрение вдруг свернулось, как изображение телевизора, у которого выдернули шнур, а мою сущность, находящуюся в глубине амулета, швырнуло о стенку беседки, разорвав контакт с Сардасом. Последнее, что я увидел, перед тем как полностью оказаться в пространстве артефакта, был полупрозрачный силуэт полуэльфа, ошеломленно смотрящего на собственное тело в ореоле перламутрового сияния.

– Кажется, я попал, – с какой-то горькой обреченностью буркнул я, окончательно утрачивая ощущения, связанные с нахождением в реальном мире. Наверняка гномы, после того как выйдут из боя, просто выбросят труп неудачливого чародея в море, не заметив в глубине раны амулет, который вряд ли даст мне возможность захватить себе в пользование тело какого-нибудь рака, который будет объедать гниющую плоть с ребер. Интересно, а каков шанс, что мне в таком виде из этой чертовой соленой лужи-переростка удастся выбраться? Один на миллион? Меньше? Последняя надежда остается, что какой-нибудь сянец-подводник, которых тут, как оказалось, бегает превеликое множество, лет через пятьдесят заметит в остатках небольшого скелета блестящую побрякушку и займется мародерством… И тут мой взгляд наткнулся на кресло в центре беседки. Оно было занято очень бледной, почти прозрачной, без всяких «полу», тенью. И того, кто в нем сидел, я отлично знал.

«Сардас, что с тобой происходит?!» – Силуэт, несомненно, принадлежащий Сардасу, мой вопль проигнорировал, но все равно одно его появление заставило меня отложить в сторону панические мысли о том, что будет делать одна незадачливая душа, когда пригодные для использования запасы энергии иссякнут.

Полуэльф сидел на троне посреди беседки, вот только его руки, ноги и даже шея оказались плотно окутаны переливающимися полотнами, выходящими из подобия кресла и словно бы ограничивающими свободу его перемещения. Жгуты энергии по-прежнему соединяли его с беседкой, и забрать немного энергии у безучастного ко всему донора не составило труда, но только холод, которым я пытался его подлечить, успехов не принес. В кресле по-прежнему сидел полупрозрачный силуэт, игнорирующий окружающую действительность.

«Что же с тобой такое? – задумался я, всерьез обеспокоенный его молчанием. – Что же эта гадская стрела натворила, а?»