I измерение

– Очень настойчивый, – застрекотала неотступно Любаша и стянула у Ольги подушку из-под головы.

– Вот черт! – Ольга подняла вихрастую голову. – Что ему нужно?

Любаша пожала плечами.

– А подать его сюда! – шутливо приказала Ольга.

В комнату вошел Димка.

– А, Дмитрий Иванович, добро пожаловать! Садитесь рядышком! Прошу прощения, что не прибрана. А вы к нам какими судьбами?

– Оля, ты не перебивай. Послушай, Оля, я не могу так. Оль, вернись, а? Не могу без тебя. Хоть издалека тебя видеть.

– Дима…

– Я понял, что это великое счастье просто видеть тебя, просто видеть. Я что-то тут вовсе не то говорю. Прости меня.

В дверном проеме Любаша отчаянно показывала, что стол накрыт и нужно вести гостя к чаю.

– Дима, мне нужно одеться. Ты не мог бы довериться вот этой замечательной девушке.

Любаша сделала страшные глаза и затараторила:

– Да-да, любезнейший, пойдемте со мной. Мы вас накормим, напоим, пригреем, приголубим, – Любаша остановилась и взглянула на удивленное лицо Дмитрия, рассмеявшись, добавила, – ну что я несу такое.

Они вошли в столовую. Ольга быстро привела себя в порядок и вышла к завтраку. Когда застолье было окончено, она засобиралась домой.

– Я провожу, – Дмитрий подхватил Ольгу под руку и оба молча стали спускаться по лестнице.

– Что там в Енисейце, Дмитрий Иванович?

– Ваши родители обеспокоены тем, что вы давно не пишете, как вы тут устроились, как вам работа на заводе? Дмитрий Семенович, в принципе, и направил меня в командировку. Я привез вам деньги и письмо от отца.

Ольга кивнула:

– Как там Ленка Митяева?

– Она послала вам письмо. Сейчас занимает ваше место на ферме. Надо отдать должное ее стараниям. Елена Евгеньевна вам не уступает ни в чем.

– Хорошо, Дима, спасибо за компанию, за деньги и письмо. Скажите отцу, что я напишу в ближайшее время. А теперь идите.

Димка кивнул, но не двинулся с места.

– Идите же, Дима!

– Не могу, Ольга, не могу, не могу, – в отчаянии Димка присел на корточки, закрыл руками лицо.

– Хорошо, – холодно сказала Ольга. – Я могу. И мне, пожалуй, пора, – она молча развернулась и пошла к подъезду общежития, где теперь жила.

Он смотрел ей вслед до тех пор, пока она не скрылась за дверьми подъезда. Ольга поднималась по лестнице, и крупные горячие слезы заслоняли ей дорогу. Было безотчетно жаль Димку, себя и свою глупую непонятную жизнь. Почему так вышло? Ну почему? Не раздеваясь, Ольга легла на диван и так пролежала до вечера.

Димка поднялся с корточек, медленно переставляя затекшие от долгого сидения ноги, пошел прочь от общежития, когда на город спускались ночные сумерки.

ГЛАВА 6 Письма Енисея

Вечером в дверь постучались так тихо, что Ольге показалось, это во сне. Стук повторился, и дверь неуверенно открылась.

– Кто там? – с тревогой в голосе спросила Ольга .

– Да это мы,– прошептала Любаша и вошла в комнату, за ней вошла Татьяна Бальцерек.

– Включите свет, – громко сказала Ольга и с усилием села на диване.

– Ты одна? – неуверенно вглядываясь в темноту, спросила Любаша.

В это время щелкнул включатель, и на глупый вопрос не пришлось отвечать.

– Ты в порядке? – забеспокоилась Танька, глядя на бледное лицо и смятое утреннее платье Ольги.

– Тошнит немного, – сморщилась Ольга. – А так – полный порядок.

– Конечно, тошнит ее, – всплеснула руками Любаша, – с утра ничего не ела! Вот от голода и тошнит.

Ольга виновато улыбнулась. Ну вот, пришли подруги, а она не в состоянии встать с дивана и встретить их, как полагается. Но Любаша и Татьяна быстро дали понять, что в ее заботе не нуждаются. Адрианчук обшарила все шкафчики и, обнаружив всего 3 картофелины, проросшую морковку и луковицу, да немного гречневой крупы, ушла на кухню. Бальцерек, засучив рукава, принялась за уборку комнаты. Когда все было сделано, подруги представили к дивану Ольги маленький журнальный столик, на котором дымились тарелки с горячим супом.

– Ничего, похлебаешь жиденького – тошнота пройдет, – ворковала Любаша.

Ольга послушно дула на горячий суп и отправляла в рот маленькие кусочки хлеба.

– Оля так нельзя, – тихо, не отрывая взгляда от тарелки, начала Татьяна. – Нужно жить. Ты всегда была оптимисткой. Ты всегда любила жизнь. Что случилось, Ольга?

– Многое случилось, Танюша, – Лебедева обвела глазами комнату. – Но ничего, девочки, я обещаю сама себе, что завтра же начну новую жизнь…

Ее перебил стук в дверь. На пороге стояла тоненькая черноглазая девочка:

– Меня вахтерша попросила передать вам это, – девочка протянула конверт и быстро убежала.

– Ленка написала, – радостно сообщила Любаша и отдала письмо Ольге.