I измерение

– Ты знаешь, мне показался этот Дьюзен очень знакомым. Во всяком случае в нем есть огромное сходство с Петькой Дегтяревым. Помнишь, у меня на свадьбе…

Ольга болезненно сморщилась от одного только упоминания фамилии Дегтярев.

– Ладно-ладно, не буду.

* * *

Через неделю пришла короткая записка: «очень интересный случай, но не смертельный. С огромным удовольствием помогу. Франк Щёбель». На следующий день Танька Бальцерек уехала в Севастополь. Ольга вновь осталась одна. Однажды она не выдержала и сорвалась на Виктора:

– Я не могу тут больше! Ты постоянно где-то, а я одна на всем белом свете со своим горем! Это не дом, это могила для меня! Я задыхаюсь в этих стенах! Либо я уезжаю одна, либо мы едем вместе!

– Куда? – холодно спросил Виктор.

– Куда-нибудь! – резко оборвала его Ольга. – Решай! – жена вышла.

Виктор лишь плечами пожал, ничего, поистерит и успокоиться. Но каково было его удивление, когда на следующий вечер, придя со службы домой, нашел записку: «Уехала в Енисейц к родителям. Не езжай за мной. Я устала, отдохну, вернусь. Пока». На следующий день Веденеев заказал переговоры с Енисейцем. Лишь побеседовав с Марьей Тихоновной, Виктор успокоился и уже вечером был у Андрея Адрианчука.

– Да говорю же вместе поехали: и моя с пацанами, и твоя. Ничего, пока еще не добрались. Им на поезде еще четверо суток ехать. Я тоже хотел было с ними, да не вышло с работой.

– Так лучше, конечно, – согласился Виктор.

ГЛАВА 4 Надежда – Катерина

Еще в поезде Ольга надумала сходить к бабке Стюрке и расспросить хорошенько, что значили ее слова, когда Ольга попросила у нее отвара, чтобы избавиться от ребенка. Что же старуха сказала ей тогда, Ольга силилась вспомнить, но конкретные слова вспомнились только тогда, когда она увидела заснеженный Енисейц. «Надо, – сказала тогда бабка Стюрка, – тебе надо, им надо. Им больше, чем тебе. Да, сбылось». Кто эти они и зачем «им надо». Ольга обязательно пойдет к бабке Стюрке и все у нее выяснит.

Когда подруги приехали домой, Енисей потрясали события одно за другим. Во-первых, пожар у Митяевых. Во-вторых, отъезд Ленки из Енисейца к матери в Смоленск. В-третьих, рождение у Шурки Емельяновой девочки, которую в надежде на новую жизнь Димка называет Надеждой, и в самый день приезда у Верочки, бывшей секретарши председателя, жены младшего брата Адрианчука, рождается дочь Катерина.

* * *

Ольга встала рано. В окна глядела темная снежная пустота. Вся комната тонула в этой тьме, выступая неясными очертаниями, мебель делалась загадочной и устрашающей. Ольга вспомнила, как раньше ее воображение разыгрывалось до такой степени, что она вскакивала и включала свет. Веденеева усмехнулась своим воспоминаниям.

– Боже мой, как тихо, даже жутко, – Ольга прислушалась: в соседней комнате потрескивала дровами печь и на стене слишком громко тикали часы, но вот послышалось невнятное сонное бормотание отца. И вдруг у Ольги выступили слезы на глазах. Стало беспредельно жаль себя, свою жизнь. Зачем она куда-то поехала, где-то жила, что-то делала? Зачем не осталось тут, в этой маленькой деревянной и уютной, привычной с детства комнатке, с окнами в сад любимой и самой близкой подруги Ленки? Где ты сейчас, Ленк? Где твой отец, рассказывающий по вечерам такую необычную фантастическую жизнь целого дворянского рода? Ольга не в силах была больше лежать в постели, где сам ее запах напоминал прежнюю сильную девчонку, никому не дававшей спуска во всем Енисейце. Она встала, подошла к окну. Темной громадой, застывшим мертвецом стоял дом Митяевых. По двору по-прежнему были разбросаны обгорелые доски бани на осевшем почерневшем снегу.

Накинув огромный пуховый платок на плечи, сунув ноги в валенки, Ольга вышла на крыльцо. Вздохнула свежий воздух, едва пахнущий весной. Прошлась по двору. Потом резко вбежал на крыльцо, вошла в комнату, выволокла из сундука свои девичьи вещи, быстро оделась и выскочила на улицу. Едва брезжило. Ольга обходит дом с другой стороны и идет к калитке, которую сделал дядя Женя, чтобы девчонки не лазили друг к другу через забор. Веденеева остановилась. Сердце ее екнуло в груди. Покосившаяся калитка была открыта и занесена на половину сугробом, сиротливая узенькая тропинка вела к огромному дубу, где когда-то был привязан Пират – огромный пес, который, по поверьям енисейцев, охранял небывалые сокровища дяди Жени в дупле дуба.

Ольга идет по тропочке, навстречу ей встает лохматый Пират. Он сначала настораживается, но при первых же звуках Ольгиного голоса начинает приветливо махать хвостом.

– Пиратик, миленький, ты не забыл меня, да? – Пират взвизгивает и начинает прыгать, весело извиваясь. Ольга обнимает пса за лохматую шею, отцеплять с усилием цепь и хватает собаку за ошейник. – Пойдем со мной, Пиратик, – ласково говорит Ольга.