I измерение

– От себя, – выдохнула Ольга и, оттолкнув Лешку с дороги, пошла к деревне. Сердце бешено колотилось, слезы душили ее. Она забежала в дом, заложила двери и жадно приникла к кружке с водой. Зубы стучали, вода проливалась. Всю ее трясло, как в лихорадке. Ольга отшвырнула кружку, прошлась по кухне, оставляя на полу мокрые следы сапог. «Надо уйти подальше», – думала Ольга, быстро шагая по кухне. Вдруг перед ней всплыла усадьба. Вот туда Ольга и пойдет! Прямо туда – и ничего не испугается! Она открыла дверь и устремилась в лес по бездорожью, утопая в глубоких сугробах, преодолевая полыньи, перелески. Веденеева вспоминала летние дни в заброшенной усадьбе. Как они таскали оттуда французские романы. Всплыл образ старухи, которую они так испугались и убежали. Сейчас Ольга никого не испугается, даже того мальчишку, что встретила Ленка с отцом за усадьбой.

Ольга шла. Все свои силы отдавая на преодоление препятствий, которые вставали у нее на пути. С каким-то неимоверным ожесточением она прорвалась к усадьбе и стала у высокого каменного забора.

Ворота были закрыты. Но Ольга знает, где тут можно пройти. Вот тут она привязывала Бегунка. А вот тут был лаз. Ольга двинула кирпичи, и часть стены рассыпалась. Раньше они проходили, чуть пригибаясь, теперь Ольге пришлось встать на четвереньки и с трудом протиснуться внутрь.

Огромный дом в два этажа смотрел на Ольгу холодными черными окнами. Над домом висела свинцовое небо. Темнело. Ольга двинулась к дому, поднялась на мокрое скользкое крыльцо хватаясь за перила. Вошла в тьму комнат. Поднялась на второй этаж. По скрипучей рассохшейся лестнице вышла на балкончик заднего двора. Страшная картина предстала перед Ольгой: заросший почерневший дикий сад сливался с черной зловещей тайгой, уходившей вдаль, и не было ей конца. «Вот она – жизнь! – горько усмехнулась Ольга. – Сначала огонек, а потом дебри – дебри… Стоп! А что это за огонек?» Ольга вгляделась. Действительно, где-то, недалеко за пределами усадьбы, горел огонь, похожий на свет в оконце. Все сливалось в сплошное темное пятно, лишь этот огонек так и манил к себе.

Ольга пробралась через сад. Задние ворота были приоткрыты. Тут начиналась узенькая тропка. Ольга пошла быстрее по этой тропке, которая вскоре вывела ее к маленькому скиту. От неожиданности она остановилась. Потом решительно двинулась к церквушке. Дверь была открыта. Ольга вошла. Со стены на нее смотрел строгий лик Христа, в углу теплилась лампада. Какой-то старец лежал на полу и что-то шептал. Ольга решила подождать и, прикрыв за собой дверь, встала за молящимся.

Старик, видимо, почувствовал чье-то присутствие, обернулся. Ольга кивнула:

– Здравствуйте.

– Кто ты? – старик поднялся с колен. – Зачем тревожишь безумного старца на краю жизни?

– Простите, что помешала вам. Но я заблудилась. Вы не могли бы показать мне дорогу к Енисейцу. Я иду из Назимовск, дорогу размыло, и я решила пойти по другой. Вот уже ночь на дворе, а я все блуждаю.

– Что ж, хоть ты лжешь, женщина, я помогу тебе, – старик надел на голову капюшон и вышел. Ольга пошла за ним. Но обратно ее ожиданиям, монах повел ее в другую сторону от Енисейца. Ольга делала вид, что ничего не боится и полностью доверяет божьему слуге. Хотя в голове так и стучало: «Сейчас заведет в глухую глушь и убьет!» Показалось деревянная стена дома. Ольга остановилась.

– Куда вы меня ведете?

– Я же обещал тебе помочь, – не оглядываясь и не останавливаясь, пробубнил старец.

Ольге ничего не оставалось делать, как последовать за ним. Старец вошел в низенькую дверь. Ольга нырнула следом. И сразу же остановилась. Навстречу поднялась пожилая женщина с перекинутой на грудь косой. Зеленые холодные глаза ее вцепились в Ольгу, так, что она невольно поежилась, вспоминая такой же взгляд у Лешки Дегтярева.

– Кто это? – глухо спросила женщина старика.

– Говорит, потерялась, – сказал тот и вышел вон.

– Нехорошо врать, – женщина прищурила глаза и дьявольски улыбнулась. – Что ищешь? Вчерашнее не вернуть. С этим трудно, но стоит смириться, дорогуша. Да ты садись, сымай одежу. Вся промокла. Заночуешь, а завтра с утра проведу тебя к деревне волчьими тропами.