И хочется и колется

Бабку на самом деле звали Евгения, но она большую часть жизни прожила в Америке, поэтому требовала обращаться к ней именно так. Воспитанный немного в других традициях, я доблестно избегал подобного панибратства, не называя её вообще никак. Но сейчас особый случай. На сердце как-то тяжело стало.

– Я возвращаюсь на родину, – ударила она под дых. – Хочу умереть дома. А заодно погреться в тёплых лучах твоей семьи. Надеюсь, вы с Лилей не откажетесь подарить немного любви старому умирающему человеку.

Сердце ухнуло куда-то в желудок, а потом в пятки. Семья. Лиля. Капец, одним словом. Я лихорадочно искал выход, как крыса, что попала в капкан и у которой лишь два пути: либо лапу себе отгрызть и спастись, либо сдаться и сдохнуть. Я не хотел ни того, ни другого.

И тут меня осенило. Ну, конечно же. Лиля! Вот он – мой шанс немного покрутить колесом фортуны!

– Ты когда приезжаешь? – спросил я, потому что точно должен был знать, как быстро мне придётся действовать.

– Через три дня, – сухо закашлялась бабка. – Я не одна, как ты понимаешь. У меня есть всё необходимое: сиделка, квалифицированный личный помощник. Эскорт, кха-кха. Ну, и наследство. Хочу всё оставить в твоих надёжных руках, Геннадий.

Надёжные руки. Если она узнает, что мой брак – фикция, а я пять лет морочил ей голову – это её убьёт. А я стану её убийцей. Поэтому… есть всего лишь один выход.

– Приезжай, Джина, мы будем рады тебя видеть.

Внутри я был не настолько бодр, как мой голос, но это ничего не меняло. Я выбрался из мягкого кресла и решительно отправился на поиски своей жены. Она нашлась в своём персональном закутке – среди инвентаря. Пила чай с какой-то коллегой-подружкой.

– Лилия, – вежливо попросил я её, – не будете ли вы так любезны зайти ко мне после того, как закончите э-э-э… обедать?

Если она обедает, то я Гай Юлий Цезарь. Там птичке мало будет. Помнится, у Лильки всегда нормальный аппетит был. А это какой-то пир анорексички: ешь вода, пей вода… ну, и дальше по тексту.

Я полюбовался на Лилькино застывшее лицо и вышел. Медленно, с достоинством. И дверь прикрыл деликатно. Пусть знает наших!

Лилия

Его появление похоже на бросок кобры. Он выждал момент и молниеносно атаковал. Я сижу и лихорадочно пытаюсь прокрутить сегодняшний день. Я где-то прокололась. И сейчас он на мне отыграется. Вот говорила я Юльке: не может быть всё очень просто! Это затишье перед бурей! А она лишь плечами пожимала да посмеивалась, обзывая меня параноиком.

– Вот это да-а-а! – радостно воскликнула Диана – моя напарница. Мы с ней делили территорию. К слову, одному здесь на такой площади запросто руки стереть можно – Беленькая, ты что натворила? Генеральный наш к тебе по имени!

Велико достижение, блин. Но для большинства – событие.

– Скоро узнаю, – вздохнула, собираясь с мыслями. – Ты только пока никому ничего не болтай, ладно?

– Я могила! – «застёгивает» Диана рот за воображаемую «молнию». Сомневаюсь, что так оно и будет. Диана – болтушка.

Из вредности тяну кота за хвост с полчаса. Пусть подождёт. Но тянуть и дальше у меня не хватает сил. Уж лучше всё сразу. А потом буду думать, что делать.

– Геннадий Романович просил зайти, – отчитываюсь я его секретарю – идеальной цапле с ногами от ушей. Та важно кивает, мол, в курсе. Уши у неё как у осла – из-под причёски выглядывают. Небось подслушивать будет.

Я осторожно стучу согнутым пальцем в дверь и захожу.

– Можно?

Крокодил поднимается с кресла, прислоняется задницей к столу и наблюдает за каждым моим шагом. Мне жутко не нравится его взгляд.

– Проходи, Лиля, проходи, – замораживает он меня вежливым голосом и складывает руки на груди. Я останавливаюсь посреди кабинета. Ближе как-то подходить к нему не хочется.

– Может, перейдём сразу к делу? – спрашиваю и нервно сжимаю пальцы в кулаках.

– Можно и к делу, – соглашается он. А затем выдаёт: – Предлагаю сделку. Очень перспективное и взаимовыгодное сотрудничество.

И время словно повернулось вспять. Стойкое ощущение дежавю.

16. Новая сделка

Геннадий

– Что вы сказали, простите? – у Лильки глаза как из орбит не вылезут. Огромные, выразительные, офигевшие. Так бы и любовался целый день, так бы и любовался…

– То, что слышала. И, может, хватит мне «выкать»? Как бы смешно звучит после всего, что между нами было.

Вот так. На место её. Где ей и положено быть.

Лиля расслабляется. Окидывает меня насмешливым взглядом. Губы у неё в полуулыбку ехидную невольно складываются.

– Ещё раз на мне жениться надумал, что ли?

Уже лучше. Хотя бы «выкать» перестала. Прогресс.

– Вообще-то, – вещаю проникновенно, – по всем законам страны, где мы проживаем, ты до сих пор моя жена.

Бац! Хук с правой. Но нокаута не получилось. Нокдаунчик. Лёгкий.

– Что ты говоришь? Неужели? – ах, как она прекрасна! Богиня, а не девушка!

– Без сомнений. И я, между прочим, от штампа в паспорте не избавлялся. Там и стоит, где шлёпнули, родимый. Чего нельзя сказать о тебе.

– О, да! – закатила она глаза. – Я преступница, посади меня за это в тюрьму!

И посажу. На цепь. Толстую. У себя дома. Но всему своё время.

– Мы отклонились от сути важного вопроса.