И лицо твоё в пламени вижу...(СИ)

Огрэст, как ни странно, с удовольствием слушал, глядел на буквы, даже иногда промычать их пытался, скаля клыкастые зубы. Так и пошло у них- каждый вечер поздний выходила Танита во двор, не обращая внимания на беззлобные смешки остальных вед, в одной руке лампу несла, в другой- книгу. Садились они с Огрэстом на большой валун, что притащил он прямо к подножию холма, на котором стоял дом, да и в тишине да покое то буквы изучали, то просто точно дитю малому сказки сказывала. А уж каким счастьем глаза его блестели. Да как он аккуратно, стесняясь, стелил на камень большой кафтан верхний свой. И жестами показывал, чтобы Танита первой садилась. А после, весь подобравшись, усаживался сам. И сидел ровно, боясь даже малейшим движением спугнуть ту, что не стала чураться, дружбу предложив.

С сестрами девушке тоже было хорошо, спокойно. Понимали они ее, хоть из разных слоев, а беда одна. То, что Градарика внушала каждой- дар это, великий да могучий, не каждая принять и оценить может, было лишь словами. А на деле же каждая пострадала из-за него. Приняла- не приняла, разницы нет. Да и сила у всех была слабая. Зелье или заклинание лучше всего у Радуницы выходило, природу слышать могла да зверей, погоду- маленькая Сорча. Улла больше лекаркой была да травницей хорошей. Софра могла в делах удачу накликать да иногда, если руны того желали, в будущее заглянуть. Лории хорошо удавались заговоры. Навия с Агнешкой успехи делали в омороках да нави . Раньше никто из них особо силой не владел, так, "верхушничали* лишь", как сказала однажды Улла. У Мары чары получались темные, ей самой подчас неподвластные- то душу неупокоенную призовет ненароком, то будто разом счастье и радость исчезнут из тихой обители, оставив вед печалиться. Оттого и запретила Градарика ворожить да силу пробовать Маре. Пока, до поры, до времени. И та лишь с проскальзывающей во взгляде завистью глядела на то, как веды друг дружку обучают или Градарику слушают.

Навь*- наведенное видение.т.е., вы видите то, что пожалает ведьма, верите в это.

Верхушничали*- собирали верхи. Т.е., из всего объема знаний и умений лишь мелочь сверху удавалось ухватить.

Виллан*- крестьянин

44

Нравилось Таните в Озерном крае. Все хорошо и спокойно, кабы не напасть одна- по ночам сон то не шел к ней . Под утро лишь приходил рваными урывками, принося одни кошмары с собой. А иногда в глубокое тяжелое забытье проваливалась, без сновидений. С рассветом же всё одно - поднималась уставшая, разбитая, сил еле хватало ноги в мягкие гамаши всунуть, чтобы не мёрзли на холодном полу.

Да ещё Охотник- сколько ни пыталась забыть его веда, а лишь больше погружалась в мучительные раздумья. А что если он действительно не знал о том, что приедет Глава Ордена? Нет, это невозможно. Зачем пытаться обмануть себя - он не только знал, но и ждал их. Ждал, пока не натешится с ней. Он ведь- такой же мужчина из плоти и костей, как и мужья да женихи сестер её новых. А что сперва ненавистью да презрением брызгал- так то, видно, с собой боролся. Охотник, все же. Но мужское начало перевесило, оттого и решил напоследок вот так...

Иногда, во сне, видела она его темную фигуру. Из-под капюшона глаза сверкают, но вместо лица лишь темный дым клубится - точно и не человек вообще. Протягивал к ней руку в черной кожаной перчатке, словно схватить силился, но лишь воздух меж его пальцев струился. Тогда звал он, странные слова говорил - будто, не так всё, как прежде. Будто Охотники на самом деле рождены для защиты вед. У каждой веды Охотник свой- так Бог истинный завещал. Да сами веды нарушили волю его.

Молил Рейвен поверить ему, довериться Ордену. Просыпалась веда, сетуя на слабость да сны мучительные, невозможные. Видно, то, что сердцу её так желанно, разум ночами во сны впускал. Мир между ведами и Охотниками, да Рейвена....Отчего он так нужен ей? Отчего так стремится к нему душа её, пока тело спит?

***

Часто задумывалась Танита и о том, что не вечно ей здесь находиться. Спрашивала о том старую Градарику, а та лишь усмехалась в ответ и как-то расплывчато отвечала, что всё от нее самой, от Таниты, зависит, сколько здесь пробудет. Может, и вечность, а, может, и миг.

Часто у озера гуляли, и вот что, поняла Танита, смутило ее в первый раз как там оказались- ни зверя лесного, ни птицы. Тишина да спокойствие у озера. Ни рыбьих всплесков не слыхать, ни звуков леса, ни птичьих трелей- едва только к озеру подходишь, как все замолкает, будто в безвременье попадаешь. Веды объяснили это тем, что сила великая сокрыта в озере- вот и сторонится ее природа, боится да уважает.