I'll keep coming (СИ)

— Вы не просите профессора избавить вас от мучений, вы просите его подписать себе смертный приговор, — вдруг спокойно сказала Гермиона. — Он не сможет выжить в ситуации, когда даже спасвшись от Воландеморта и его слуг, наверняка напорется на Аваду от Ордена.

Дамблдор молчал и с подозрением смотрел на неё. Участливая маска на секунду слетела с его лица. Она не винила его в том, что он вел Северуса, их всех, как скот на убой. Он всегда и все делал ради цели, она давно уже это поняла. Но Гермиона считала, что в этом абстрактном «высшем благе» должно найтись место и для Снейпа, и для неё. Для них. Если это эгоизм, пусть будет так, но она не собиралась покорно класть голову на алтарь чужого будущего.

— Не думал, что вы смотрите на это под таким углом. Но у вас доброе сердце, мисс Грейнджер, я понимаю, что вы переживаете за Северуса. Однако, он сам избрал свою судьбу, не стоит сомневаться в его выборе.

— И вы принимаете его? Это же практически самоубийство, только растянутое во времени, — её глаза заблестели помимо воли.

— Дорогая, вы стремитесь к справедливости, и это чудесно, но он сам считает это достойной платой за…

— За то, что был Пожирателем? За то, что передал пророчество Воландеморту?

— Некоторые раны не перестают болеть никогда, — он посмотрел многозначительно.

— Родители Гарри погибли, но в этом был виноват Петтигрю, а не профессор Снейп! — это прокол и самого Дамблдора, если уж начистоту. — Даже если он корит себя, не стоит потакать его саморазрушению, он достоин жить!

Она почти заплакала, но и директор перед ней вдруг как-то осунулся и посерел.

— Есть вещи, которые, как я считал, недоступны вашему пониманию, по крайней мере, не сейчас. Но теперь я вижу, что даже уже опоздал с некоторыми.

Она вдруг осознала, что человек перед ней стар, видел много боли и знает, что умирает. Перед смертью все равны, да? Он устал и, наверняка, раскаивается за многие вещи, что совершил или заставил сделать. Не настолько, чтобы признать это, но уже понимая, что так или иначе ему придется передать флаг.

— Директор, я, мы уже не дети. Доверьтесь нам.

— Я скажу кое-что, мисс Грейнджер. То, что не хочу и не могу рассказывать, но все же чувствую, что должен передать именно вам. Мне крайне дорог Северус, но вам стоит отпустить его. Бедный мальчик многим заплатил за свои ошибки, а за одну из них он расплачивается до сих пор. Он бесконечно винит себя, потому что его действия привели к гибели единственного человека, которого он любил. Дайте ему возможность отдать ей долг и упокоиться в мире.

Гермиона бессмысленно хлопала глазами. Она рассчитывала на тайный план, какие-то скрытые ото всех детали, почему… почему Дамблдор рассказывает ей о чувствах Северуса?

— О чем вы? — её голос звучал как будто издалека.

— Дорогая, я не знаю, насколько глубока ваша привязанность к Северусу, но я должен вам сказать, что в своей жизни он любил только одну женщину — Лили Эванс. Все, что он делает, он делает ради неё.

— Лили… мать Гарри?

— Да, большей трагедии и представить трудно.

В голове Гермионы что-то щелкнуло. Он понял, что у неё есть приязнь к Северусу, если не предположил большее. И решил отрезвить её, чтобы она не мешала их плану. Но… но каким-то шестым чувством девушка понимала, что Дамблдор не врет. По крайней мере, он сам верит в то, что говорит. У неё перехватило дыхание.

— Простите, сэр, я… я не знаю, что делать с этой информацией. Это личная жизнь профессора Снейпа, и мне не хотелось бы… лезть во все это.

— Мисс Грейнджер, я рассказал вам это не для того, чтобы посплетничать о Северусе. Просто хочу уберечь вас от лишней боли и разочарований. В вашем возрасте и учитывая обстоятельства…

— Я, кажется, понимаю, что вы хотите сказать, директор. Благодарю вас за предупреждение.

— Не знаю, стоит ли это благодарности, но я рассчитываю на ваше благоразумие. Поспешите, ваши друзья вас, наверное, заждались.

— Конечно, до свидания.

Она вылетела за дверь и краешком сознания восхитилась этим человеком уже в который раз. Кто бы что не говорил, а Дамблдор был прекрасным управленцем, пусть и не таким благородным, как казалось на первый взгляд. Однако, большая часть её разума пылала от боли и тоскливого разочарования. Куда подевалась та простая и логичная Гермиона, которая просто пыталась быть ближе к объекту своего интереса и не рассчитывала на большее? Или даже её рациональная половина решила, что раз они пару раз переспали, то это дает ей шанс на большую и чистую? Девушка криво усмехнулась. Снейп же ей все открытым текстом говорил, а она раскатала губу. Ей хотелось заплакать, но злость на себя пересилила. В гостиную Гриффиндора она зашла, беззаботно улыбаясь и сжимая кулаки до ссадин от ногтей.

*

— Когда собираешься поговорить с Кикимером, Гарри? — они расположились у камина и разговаривали вполголоса, благо общая комната была практически пуста.

— Не знаю, на днях может быть.

— Ты как будто совсем не заинтересован.

— Просто не думаю, что он скажет что-нибудь стоящее. И все равно придется ждать, пока Дамблдор решит наведаться в ту пещеру Воландеморта.