И маятник качнулся…

Борга в покоях не наблюдалось, но я не обратил внимания на сей настораживающий факт, потому что поводок любопытства тащил меня прямиком к постели принца. Почему он столько времени не появляется на людях? Да, наша вчерашняя попойка — не самое подходящее времяпрепровождение для столь высокородной особы, но, думаю, Дэриен вряд ли был бы против…

Спустя мгновение я узнал ответ на свой вопрос. И ответ мне не понравился.

Принц спал, судя по всему — очень крепко. Но вид у молодого человека был весьма и весьма нездоровый — бледное, какое-то осунувшееся лицо, совершенно сухие губы и странно воспалённая кожа вокруг глаз — красная, в маленьких тёмных крапинках… Фрэлл, а это что ещё значит?!

Правая рука Дэриена свешивалась с постели, высовываясь из-под одеяла, и на сильном запястье я отчётливо рассмотрел розовые полосы, которые могут возникнуть только от того…

— Любопытствуешь? — Голос Борга за моей спиной прозвучал, как гром — если и не посреди ясного неба, то всё равно неожиданно.

Я обернулся, отпуская полог. Великан натягивал рубашку, потряхивая влажными волосами, и выглядел не то чтобы свежим — следы попойки ещё оставались, — но вполне готовым к выполнению своих обязанностей.

— Ты — против? — Я не нашёл ничего более остроумного, чем ответить вопросом на вопрос.

— Вообще-то да. Но… тебе можно. — Он говорил совершенно серьёзно и, как мне показалось, многозначительно. Особенно это ударение на слове «тебе»…

— Вот как? — Уровень моего допуска к государственным тайнам растёт прямо на глазах! Кто бы мог подумать… — Чему обязан таким доверием?

— Не стоит прикидываться простачком — выглядит не слишком-то убедительно, — беззлобно заметил Борг.

— Да я и не прикидываюсь! Ты ещё не видел, как я умею прикидываться! — обиженно возразил я.

Борг не ответил, смерив меня таким взглядом, что в иное время я бы вспылил, но сейчас… Сейчас меня занимала загадка поинтереснее…

— Что с принцем?

— Он болен, разве не заметно? — вскинул брови Борг.

— А зачем он был привязан к кровати? — пришлось спросить прямо и грубо.

Великан вздохнул:

— Доктор лучше расскажет… Дело в том, что довольно часто глаза его высочества начинают болеть и чесаться, и чтобы он не…

— Понятно, можешь не продолжать, — кивнул я.

Да, принцу не позавидуешь… Мало того, что ослеп, так болезнь не хочет оставить его в покое, заставляя раз за разом снова переживать одно и то же… В самом деле, нужно будет поговорить с Гизариусом — что за «кисея» такая, если она всё время начинается заново? Я не так уж много знаю об этом недуге, но жжение и воспаление должны возникать на начальной стадии, которая имела место, если верить показаниям свидетелей, больше полугода назад…

— О чём ты думаешь? — Голос Борга прервал мои размышления.

— О превратностях судьбы. — Я не преминул ввести его в очередное заблуждение. — А не пойти ли мне немного освежиться?

— Самое время, — кивнул рыжий. — Я ещё вчера набрал воды из колодца, так за ночь она согрелась и стала чудо как хороша!

— Уже бегу. — Я облизнулся и поспешил покинуть комнаты Дэриена. Не знаю, как вас, а меня лицезрение чужих страданий не только не радует, но и гораздо хуже — приводит в уныние и заставляет переживать. Переживать из-за того, что я не могу помочь…

…Я заглянул в лохань. Да, личико-то помятое, ничего не скажешь! Ладно хоть, ничего не болит… Я окунул голову и на несколько вдохов задержался под водой. Как хорошо! Утренний воздух встретил влажную кожу ласковым покалыванием, и последние клочки тумана, стоявшего перед глазами, рассеялись. Любопытно, в какой момент исчезла Вуаль? Я помню, что вызвал её сразу по выходе из реки, и до дома доктора она оставалась на месте. Кажется, и потом… Хотя, после первого глотка «искорки» я мог и не заметить изменений. Да, похоже, Вуаль разорвалась в промежутке между началом возлияния и тем моментом, когда я решил отправиться спать. Кстати, синяки на локтях получились — загляденье!.. Нет, больше никакой выпивки! Оправдание только одно: всё же это было, большей частью, лечение… Ополоснуться, что ли? Недолго думая, я черпнул ведром из лохани и опрокинул воду на себя.

А-ах!.. Наконец-то я почувствовал себя человеком! Что ж, пока день складывается если и не замечательно, то вполне пристойно. Я взъерошил пальцами короткие вихры волос на висках и подставил лицо мягкому утреннему солнышку. Так, завтракать, пожалуй, не хочу, но в обед следует перекусить поплотнее…

В воздухе, словно лужица, разлилась свежесть. Особенная свежесть — так пахнут косы реки, в которых колышутся жёлтые кулачки кувшинок. Так пахнет серебристая чешуя ряби на поверхности воды. Так пахнет свобода следовать назначенному Пути… Прохладное дыхание студило лоб, принося покой и умиротворение телу, но не духу. Та-ак, что у нас тут такое?