Читаем И малые звезды могут светить ярко полностью

К юбилею своего отца он во все министерства написал письма, чтоб ему на юбилей ковер подарили.

Он в бережливости одну лишь форму признавал: Что в руки попадет к нему – из рук не выпускал. Мелким бесом, тихой сапой он шаг за шагом влезал в доверие, к кому угодно. Комфорт и удобства были для него главным жизненным приоритетом.

Иногда на выходные ездила к родителям и уже считая себя относительно продвинутой, как-то за обильным обедом сказала: «папа есть мнение, что надо завтрак съесть самому, обед поделить с другом, а ужин отдать врагу». Он чуть задумался и сказал: «дочка, только враг мог такое придумать» Он очень любил покушать мы все жирные кусочки мяса ему в тарелку складывали. Мог ночью вставать и варить в чашке себе суп. Пирожки, беляши, пельмени без хлебова не признавал. Пельмени ел только с юшкой- бульоном. Рано утром работал в огороде и на вопрос матери ел или нет, отвечал нет, только выпил пол литра молока с булочкой. Наверно это сказывался голод после 33-го года. Мать спрашивала его, когда начнется хорошая жизнь, что бы ты захотел. Мечтаю, чтобы вся комната была б набита белым хлебом и я бы прямо от порога ел, ел и ел его. Мы любили папу, он всегда помогал нам, то обувь просушит, то сестренке зашьет капюшон, который ей свинья порвала., в кино отпускал. Однажды пригласил знакомого узбека и приготовил для него ванну. Потом сам отмывал ее, на ней был слой грязи и просил меня не говорить матери, хотя и мама могла вполне такое сотворить. У папы мы могли отпроситься погулять он разрешал, но мама иногда ругала нас и отцу говорила не давай детям обещания, которые не можешь выполнить, а пообещал выполняй не обманывай. И сама такая была если что пообещает, так хоть камни с неба – она будет выполнять.

Как то в один из приездов я решила прогуляться по местам юности, по нашим горным тропам и что удивило везде стояли знаки радиоактивности, а мы всегда пили там прямо из речки воду, может иммунитет выработался. По интернету видели, что сейчас на месте нашего первого рудника построен какой то курорт. Племянница говорит без слез не могла смотреть на наши прежние места. Позже один наш земляк рассказал, что на этот поселок напали душманы из Афганистана, убили милиционера и еще несколько человек, но об этом нигде не сообщалось.

Мама была как будто соткана из доброты и справедливости. Глаза ее светились добротой и чистотой. Нас учила жить по Ленински, голова устала, работай ногами, ноги устали нагружай руки. Даже при ссоре никогда не выдавай того, что тебе доверяли по секрету. Часто именно в ссоре можно понять кто есть кто, когда собеседник начинает кого то характеризовать, то как правило выдает себя., свою сущность. Приводила пример как один директор сельской школы проверял детей на порядочность. Зимой снег заметал все вокруг он выставлял у порог лопату и наблюдал в окно. Все пробегали, а потом вдруг один брал лопату и прочищал дорожку, думал вот с этого будет хороший хозяин.

Кутузов собирал своих генералов и спрашивал кто поставит яйцо на попа. Все крутили, изворачивались, но подошел молодой офицер стукнул об стол и установил яйцо. Остальные начали возмущаться: «так и дурак сделает», но никто ж не сделал. Опять проверка на сообразительность. А когда мама хотела упрекнуть неряху говорила: «ты что в лесу росла и пеньку богу молилась».

Вспоминаю, что у нас уже в Ростове, в школьных дворах зимой в страшный гололед, здоровые парни идут, а старенькая вахтерша чистит дорожки. Когда я попыталась сказать об этом директору она ответила, что не имеют права заставлять детей а там не дети, а жеребцы необъезженные Как то в автобусе все места заняли ученики, причем взрослые, а одна пожилая женщина шла по проходу в надежде найти место. Никто не уступил, рядом сидевшей со мной женщине говорю, надо же молодые сидят и никто не уступает место старушке. Оказалось что это учительница и говорит, «а у нас приказ. чтоб все дети сидели», ладно если б это был заказной, а не рейсовый автобус. И что эти дети потом разом поумнеют. Оказывается их нельзя даже заставлять убрать осенью опавшую листву, уже нельзя заставлять вытереть доску. Интересно кого мы сейчас воспитываем? Когда же наконец настанет пора исправлять вывихнутые суставы нашего сознания.

Как то в автобусе, рядом со мной сидела девочка, а у стойки с двумя сумками мотылялась бабушка. Когда я девочке тихо сказала, чтоб она уступила место, та ответила, что это ее бабушка. Тогда сиди, сиди.

Дома рассказала этот случай и в окно показала на девочку, они как раз проходили через стадион. Внук сказал, что это их отличница. Родственники наверно молились на эту отличницу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное