И мир, великий и ничтожный

что вновь прорастает трава на обломках миров,

я знаю, что вечность – пунктир из конечных времён.

Но мне неподвластен единственно вечный закон.

…не слушай меня, я всего лишь стареющий бог,

уставший от мира, в который поверить не смог.

Скажу по секрету, я знаю не больше, чем ты.

Но я не предам этот мир до последней черты.

2012

Аршинное

Семь раз отмерил на свой аршин – да по живому, да от души! Твои вопросы в ночной тиши летят по встречной. Но умирая в сто первый раз, ты научился не умирать. Твой ангел чёрту не кровный враг, скорей, предтеча. Слова невсхожи… наивный лох, всучили плесень и барахло. А чёрт летает чертям назло, мутант крылатый. Когда ответы меняют знак, когда рассветы не видят нас, всем хэппиэндам одна цена – по предоплате.

Не верь, обратно не позовут. Цени свой временный неуют в круговороте дождей и вьюг, лечи обиды. Когда предъявят последний счёт, за всё ответит твой кровный чёрт, поддержит слева твоё плечо, послужит гидом, душевно скажет: ну что, вэлком! и ты послушно за ним телком…

Дым сигаретный под потолком, слова невсхожи. Никто не равен, но всё равно.

А за окошком сгустится ночь, и отзеркалит тебе окно небритой рожей.

2012

Народное

Устав от сплинов и апатий

(интеллигентских мерехлюндий),

твержу с тоской: все люди братья,

а те, кто сёстры, тоже люди.

И высунув себя с балкона,

глотнув поллитра кислорода,

припоминаю утомлённо,

как вышла в люди из народа,

как путь прокладывала грудью

(с тех пор она слегка помята).

Но что-то тошно стало в людях.

Народ! хочу в тебя обратно!

Мне без тебя, народ, паршиво.

Томлюсь без смысла и без цели.

Ну, всё. Я, кажется, решила.

Схожу в тебя. В конце недели.

2012

Координатное

Сегодня мне привиделось во сне, что я лечу над миром и над правом… А утром тихо падал первый снег, ложился невесомым покрывалом. И этот белый первозданный мир был так многозначительно безмолвен и не обжит ни богом, ни людьми, не исковеркан неумелым словом.

Беззвучие начала всех времён, смешение осей координатных. Как будто ожил мой рассветный сон, где место бога всё ещё вакантно.

Я заперта в осях координат, и мир во мне мучительно спрессован.

Тот самый мир растаявшего сна на волосок от сотворенья слова.

2012

Однажды он вернётся

Однажды он вернётся, скажет: здрасте,

потрёт морщинистый усталый лоб

и улыбнётся встреченному псу.

А пёс зевнёт в ответ ленивой пастью

и побежит искать знакомых сук,

а, может быть, искать знакомых блох.

Ему болтать с бродягой недосуг.

Он уходил всего на полчаса,

он обещал, что возвратится к ужину.

Она болеет (кажется, простужена),

и с каждым днём всё хуже ей и хуже,

всё реже в телефоне голоса…

и время ужина застыло на часах.

Она уже не помнит смутных черт,

зачем глядит в окно – не помнит тоже.

Всё безнадёжнее прогноз врачей

(коллеги, кажется, её итожит).

И солнце умирает на стекле –

наружный мир навеки обесточился.

А ей не больно, нечему болеть.

На кухне остывающий омлет

неразделённым кругом одиночества.

Однажды он объявится. Живой.

Однажды он вернётся, скажет: здравствуй!

Она посмотрит взглядом безучастным

и отрешённо спросит: вам кого?

И тихим эхом отзовутся сумерки:

здесь никого… здесь даже тени умерли.

Здесь только забытьё.

Здесь нет её.

2012

Бескрылое

Спеши, мой ангел, ещё не поздно, авось прорвёшься! Твердеет купол. Спасаться подло, остаться глупо. Махни крылами и вытри слёзы. Ты не поможешь, мой небожитель, не защитят нас слова благие, в безумном вое бессильно сгинут. Беги, мой ангел-недохранитель!

Я твой невольный побег не выдам, всё будет шито, всё будет крыто. Не ты ж виновен, что карты биты. Чего ты медлишь с печальным видом? Зачем ты плачешь, скажи на милость? Господь утешит твои утраты.

Тебе простится. Лети, крылатый.

За всё ответит моя бескрылость.

2012

Ты так и знал

Ты так и знал! ты снова так и знал!

Твоё всезнанье не вредит здоровью?

Ты назидательно суровишь брови

и хмуро прогнозируешь финал.

Ты так и знал, что в мокрую пургу

опасно ездить – скользкие дороги.

Идти пешком – насквозь промокнут ноги.

Ну просто доморощенный авгур!

Оно, конечно, ты предупреждал,

что стройными рядами Фибоначчи

по жизни маршируют неудачи,

что лёд холодный, кипяток горячий,

что в драке могут в ухо зафигачить

что жеребёнок станет старой клячей

от времени и тяжкого труда.

И то, что жизнь мучительно вредна

и убивает силы и здоровье.

Помрёшь – я лично выбью на надгробье

как эпитафию: он так и знал…

2013

Тем дождём

Ночами к сердцу подступает дрожь, и прихотливо неслучайна память.

…уютно сеет бесконечный дождь, бурлит река, облизывая камни. И папин голос: «Светка, не сиди, иди к костру, застудишься, малышка». Но магия изменчивой воды не отпускает. Я пою чуть слышно, как чукча, ни о чём и обо всём. Мир шелестит, журчит и подпевает, и я звучу с пространством в унисон, промокшая, счастливая, живая…

Безумствуют циклоны за окном, коварный март не отпускает зиму.

А я беззвучно плачу тем дождём. И счастье жить – как в детстве нестерпимо.

2013

Как девочка, придумавшая жизнь