И на восьмой день...

Возможно ли, что секта квинанитов происходила от древних ессеев? Но между ними были важные отличия — ессеи воздерживались от супружеских связей и осуждали рабство.

Конечно, обычаи и даже верования более чем за две тысячи лет могли быть утрачены или изменены людьми, почти не оставляющими письменных свидетельств, рассеянными в мире, где быстро распространялись христианство и ислам... Это было вполне вероятно, но отнюдь не точно.

* * *

«Квинан должен оставаться скрытым от посторонних...» Долина являлась миром в себе, чья чистота была надежно защищена от заражения извне.

Но теперь ей угрожало заражение изнутри.

Один из членов общины тайком изготовил дубликат ключа Учителя от санктума. Зачем? Причина должна быть очень веской. Ибо этот акт стал не только первым преступлением в Квинане почти за два поколения, но, в отличие от кражи Белиаром ткани пятьдесят лет назад, был также святотатством.

Может, все дело в любопытстве — извращенном стремлении увидеть запретную комнату только потому, что она запретная? Возможно, но маловероятно — учитывая грозное табу, одно лишь любопытство едва ли могло побудить квинанита достать среди ночи через окно комнаты почтенного Учителя ключ от санктума, снять с него восковой отпечаток, вернуть ключ и изготовить дубликат.

Нет, основание должно быть более серьезным.

Кража? Но чего? Кувшина со свитками молитв? Но такие свитки есть в каждой семье. Священной Книги... Как назвал ее Учитель?.. Mk’h, которая «была утеряна», но, очевидно, нашлась? Это могло быть причиной, если бы общину раздирали религиозные противоречия — раскол, ересь, — но ведь ничего подобного не было.

Оставалась «казна» в виде серебряных монет — пятидесяти долларов, вырученных отцом Учителя от продажи имущества человека, умершего в пути после исхода общины из Карсон-Сити, которые, очевидно, хранились в качестве специального фонда — до сих пор расчеты производились остававшимися у общины бумажными деньгами.

Но что мог получить кто-либо из квинанитов за пятьдесят или даже за один серебряный доллар? Какую-нибудь безделушку в лавке Отто Шмидта? Или же запретную радость личного обладания блестящими монетами?

Эллери покачал головой. Это оставалось загадкой.

Учитель поднялся с посохом в руке. Его старческое лицо было печальным.

— Боюсь, Элрой, эта история с ключом может стать началом бедствий, которые были предсказаны. Но я должен идти к детям — они ждут меня в школе. Я ухожу с тревогой в сердце.

— Возможно, Учитель, — сказал Эллери, также встав, — что вы придаете этому слишком большое значение. — Но его тон выдавал собственные опасения.

— Будь что будет, — вздохнул старик. — Водовоз ожидает тебя на южном склоне, чтобы показать водопровод и оросительные каналы.

— Да хранит вас Вор'д, Учитель, — услышал Эллери свой голос.

Стариковские глаза, смотревшие, как обычно, сквозь Эллери, прищурились и сосредоточились на нем.

— Да будет благословен Вор'д, — произнес Учитель.

Глава 4 СРЕДА, 5 АПРЕЛЯ

Рано утром Эллери пришел к выводу, что из Управляющего вышел бы отличный государственный служащий — пусть невысокого ранга — даже в сверхцивилизованном мире. Учитель поручил ему проводить Гостя в самую северную часть долины и показать ему все достопримечательности, которые встретятся по пути.

— Я провожу тебя в самую северную часть долины, — сообщил Управляющий тоном, напоминающим молитвенное бормотание.

— Так сказал мне Учитель, — отозвался Эллери.

— И покажу тебе все достопримечательности, которые...

— Так сказал...

— ... встретятся по пути, — закончил Управляющий.

Это был лоснящийся человечек, который казался не имеющим возраста, как робот. Он мог быть почтовым инспектором в Айове, помощником хранителя в провинциальном югославском музее или проверять правильность весов в маленьком городке Австралии. Создавал характер работы подобный тип или же, напротив, типаж подыскивал подобную работу? Эллери решил отнестись к перспективе философски.

— Пошли, — сказал он, подавляя зевок.

Через несколько минут Управляющий сообщил:

— Это общественная столовая.

— Знаю. Я ел там сегодня утром, и вчера, и позавчера.

— Здесь питается община.

— Благодарю вас. — Протестовать было бесполезно.

Во время похода его гид показал прачечную («Это прачечная. Здесь стирают одежду»), моечную для шерсти («Это моечная. Здесь моют шерсть»), хлев для ослов («Это хлев. Здесь держат ослов»), поле люцерны (Это поле. Здесь растет люцерна. Ее едят животные»), грушевый сад («Это грушевый сад. На этих деревьях растут груши. Они очень вкусные») и прочие достопримечательности Квинана.

— А это самая северная часть долины. Здесь места покоя.

— Места покоя? — озадаченно переспросил Эллери.

— Да. Они занимают весь северный склон холма, — объяснил Управляющий, как будто Эллери был слеп. Эллери решил быть милосердным. В конце концов, Управляющему впервые в жизни поручили выполнять роль гида. — Здесь почти тысяча мест, Элрой. Возможно, еще больше — ранние записи ненадежны. В каждом есть одинаковый камень — размеры основания один квадратный фут, высота два фута, а размеры вершины три четверти квадратных фута.