И настанет веселое утро

Они долго-долго шли по дороге, ведущей через поляну. Дорога была почти совсем пустынна. Только один раз их обогнал грузовик-полуторка. Он показался Полине странным. Маленьким, почти что ненастоящим. Навстречу проехала телега, которую тащила тощая лошадка. Телега громыхала по булыжной дороге. В телеге было довольно много народу, и лошадь медленно тащила всю ораву. Потом навстречу попалась еще телега -- в ней стояли связанные веревкой три огромных бидона. Мальчик-кучер шел возле лошадиной морды, помахивая вожжами и приговаривая:

-- Но, Мишка, но же, недалеко уж.

Потом он сел боком на край телеги, и его рыжий Мишка пошел почему-то быстрее. Никто не обратил на путников никакого внимания.

Ая шла молча, чтобы не бегали разноцветные огоньки и не смущали встречный народ.

Но вот город начал приближаться, и Полине даже стало казаться, что она уже издали узнает кое-что из того, о чем рассказывала бабушка.

Вон высится старая пожарная каланча. Вон на берегу реки -- остатки старинного монастыря, и галки кружат над покосившейся колокольней. Вот тут напротив и должен оказаться мост через реку.

Бабушка говорила, он называется Татарский мост.

Они подошли к реке. Полина испугалась. Река не была похожа на спокойную речку бабушкиных рассказов. Вода едва не выходила из берегов, она была глинистая, мутная, временами по ней, вертясь, проплывали большие мохнатые льдины.

Город начинался прямо за рекой.

-- Ты говорила про мост, Полина, а где же он? -- спросила Ая.

-- Не знаю. Он точно должен быть тут. В голосе у Полины опять в который раз за это нелегкое путешествие послышались слезы. Ая задумалась.

-- Я могу перебраться и над водой. Но ты не можешь. А со мной Вардкез не станет говорить. Он испугается. Это только дети не боятся, когда к ним приходит звезда и начинает с ними разговаривать. Взрослые этого не переносят. Они пугаются. Значит, должна с ним разговаривать ты -- настоящая девочка. Птица Чур сюда ни за что не полетит. Она уже объяснила почему.

-- Так что же, вернемся без роз? -- почти плача, спросила Полина.-Фокки же нам ничем не поможет. Фокки!

Фокки опять не было рядом! Но не успели они обеспокоиться или рассердиться, как поблизости раздался отрывистый лай и послышался голос:

-- Это чья тут собака? Не тронет?

-- Фокки! Ко мне! -- крикнула Полина.

И из-за полуразвалившегося сарайчика, стоявшего на берегу, выскочил Фокки, а за ним следом вышел старичок в прожженной, вылинявшей телогрейке и в прожженных валенках. Он курил смешную папиросу -- не папиросу, а просто газетную трубочку, из которой шел противный дым.

-- А, девочки,-- сказал он.-- Ваша, что ли, собака?

-- Наша,-- сказала Полина.

-- А вы откуда?

Полине стало вдруг жарко от этого вопроса. Она совсем не знала, что же ей сказать.

Хорошо, что старичок был разговорчив и сам стал за них отвечать.

-- Ты чего такая? -- сказал он, поглядев на Аю.-- А-а-а, вы, должно быть, на утреннике в железнодорожной школе были. Ишь, в какую звезду нарядилась. Смотри не простынь, больно ты легко одета. Платьице все аж просвечивает. А вы что же от других отстали? Я уже всех на ту сторону перевез. Все жду только, может, какой путник объявится. Я сегодня на перевозе дежурю.

-- Дяденька...-- робко начала Полина.-- Дяденька, а где же... Татарский мост?

Старичок посмотрел на нее с большим удивлением.

-- Да ты что, милка, с луны, что ли, свалилась? Не видишь, какой разлив? Озерный лед вдруг в реку хлынул, ну мост и снесло. Вода спадет, снова наводить будут. А ты как же,-- он поглядел на Полину подозрительно,-как же ты на ту сторону в школу перебиралась?

Полину опять бросило в жар. Но старичок снова сам ее и выручил:

-- А, должно быть, через железнодорожный мост, в объезд, на лошади, которая хлеб везла.

Полина на всякий случай быстро закивала.

-- Ты чья же будешь?

Полина не поняла, что он говорит. Она не знала, что в Крутогорске так спрашивают фамилию.

-- Не Коровина ли? У них внучка вроде такая же -- конопатенькая.

Полина опять молча покивала.

-- Ну, дак, чего делать, садитесь, перевезу вас. Ишь, махонькие. И собаку везти?

-- И собаку и собаку,-- затараторила Полина.

-- Ладно уж, и собаку. Поехали. А то подружка твоя совсем закоченела, все молчит да молчит.

Под берегом оказалась огромная лодка. Старичок усадил их всех на одну скамейку -- и на ней осталось еще много места.

Он быстро греб и сам себе в усы приговаривал:

-- Звезда. Нарядилась тоже. А сама дрожмя дрожит. Студено ведь.

Вскоре они достигли противоположного берега. Старичок помог им выбраться.

-- Дяденька,-- снова набралась храбрости Полина,-- а как нам на Козье Болото идти? Старичок удивился:

-- Дак ведь Коровины не на Козьем Болоте живут? А, понятно, подружку проводить хочешь. Дак что ж ты, никогда на Козьем Болоте не бывала? А, ну да, может, бывала, да забыла. Дак вот так берегом идите, потом на Извозную свернете, а там уж и Козье Болото. Уж почитай все улицы в Крутогорске переназвали, а вот Извозная да Козье Болото так по-старому и остались. Может, еще Пальмовая...

Он махнул рукой и пошел назад, к своей лодке.