И назову тебя Альба Эстер

Войдя, он заметил, что Елена сидела на ковре у камина, обхватив руками колени, и пристально смотрела на слегка мерцающие огоньки поленьев. Она не повернулась и не шелохнулась.

— Эли…

Майкл устроился рядом, по-турецки скрестив длинные ноги, и положил руки на колени.

— Зачем ты пришел, Майкл? — тихо и грустно спросила Елена, так и не взглянув в его сторону.

— Извиниться, — коротко ответил он. А потом, помолчав, добавил: — Эли, пожалуйста, извини, что так нехорошо получилось. Поверь, я очень, очень сожалею.

Действительно, Майкл о многом жалел. И особенно, в тот момент, когда радостная Эли вбежала в его кабинет. Он догадался, что она увидела картину над камином и, конечно, решила поблагодарить его. В этом ее намерении у него не было никаких сомнений, потому что Майкл знал, какой признательной за любое проявление внимания была Эли. Поэтому он ждал ее возвращения с прогулки, желая увидеть сияющие глаза и довольное личико. Майкл втайне надеялся, что, может быть, это поможет растопить лед отчуждения между ними. А в результате все осложнилось еще больше.

Елена медленно повернула голову и, прищурившись, взглянула на него.

— Не понимаю, за что ты извиняешься. Это — твой дом. И ты вправе принимать кого угодно, где угодно, в какое угодно время.

— Эли, прежде всего, это — не «мой», а наш дом, — мягко поправил ее Майкл.

— На тот короткий срок, что отведен для нашего совместного проживания, вряд ли стоит что-либо менять в его укладе, а также привычках хозяина.

— Эли, ты несправедлива, — не согласился Майкл. — Сколько бы времени ни предстояло нам провести вместе, пока мы — муж и жена, нам придется учитывать интересы и мнения друг друга. В том, что случилось, моя вина. Я признаю ее и прошу у тебя прощения. Конечно, глупо и смешно оправдываться, но, поверь, приезд Шарон явился для меня полной неожиданностью и…

— Ради Бога, Майкл!.. — остановила его Елена. — Я не хочу больше слышать о твоих знакомых и приятельницах.

Он растерянно смотрел на нее, не находя больше ни слов оправдания, ни слов утешения, видя, как расстроена этим событием Эли.

А она неожиданно заговорила совсем другим тоном:

— У всех, в конце концов, их — в достаточном количестве. Наверное, у нас найдутся темы и поинтереснее, чем перемывание косточек всех, кого мы знаем.

Елена заметила, как изменился взгляд Майкла, стала менее напряженной его поза, и великодушно закончила:

— Я принимаю твои извинения, Майкл. Я ни секунды не сомневалась в случайности того, что произошло. И если тебя успокоят мои слова, а я вижу, как ты переживаешь, то заявляю: я верю тебе, Майкл, потому что ни разу со времени нашего знакомства ты не дал мне повода усомниться в твоей порядочности. А я ценю это качество в человеке превыше всего!

Майкл взял ее руку и, наклонившись, нежно поцеловал:

— Спасибо, Эли, за твое доверие.

Они долго сидели рядом и молчали, испытывая одинаковое чувство освобождения от груза недосказанности и непонимания хотя бы в одном этом случае.

— Эли, вот что еще я хотел тебе сообщить, — заговорил Майкл. — Дело в том, что завтра мы должны быть на приеме у наших хороших знакомых. Состоится помолвка их дочери. Поэтому…

Елена от неожиданности отпрянула и, умоляюще глядя на него, сбивчиво и торопливо сказала:

— Майкл, может быть… я этого не хочу… ты один… а я… останусь…

Ответ Майкл был категоричен:

— Нет, Елена. Итак идут пересуды и домыслы о нашем затворничестве.

Она, немного придя в себя после его внезапного объявления о предстоящем визите, насмешливо бросила:

— Когда-то ты утверждал, что тебя не волнует, что будут думать другие!

— Это так, — спокойно согласился он. — Но есть разумные пределы поведения в обществе, когда вызов и эпатаж неуместны. Мы приглашены в дом давних друзей моих родителей. Они устраивают праздник для своей дочери. Что в этом плохого? Почему надо отказываться разделить искреннюю радость людей?

Безусловно, Елена была с ним полностью согласна. Но дело-то — в другом! Майкл или не понимал, или только делал вид, что не понимает причину, по которой не следовало принимать ни это, ни какое-либо другое приглашение. Елена решила объясниться сейчас же, поскольку сознавала, что это приглашение на помолвку — первое в череде других.

— Майкл, с тем, что ты сказал, я согласна, — она подтвердила свои слова энергичным кивком головы. — Но дело не в этом. Ты же сам прекрасно понимаешь, что нам делать подобные совместные визиты совершенно ни к чему. Зачем они? Бессмысленно афишировать и предавать публичной огласке наши отношения. Разумнее не акцентировать внимание на нашем скоропалительном быстротечном брачном союзе. Подумаешь!.. Приехала какая-то особа, пожила тихо, уехала. Никто не заметит даже и вскоре забудет! Иди на этот прием один, а меня объяви тяжело больной, прикованной к постели. Все поверят, потому что я никуда не выхожу и выходить не собираюсь. Для тебя так будет лучше, Майкл!

Окинув ее взглядом, Майкл горько усмехнулся.

— Ах, какая забота обо мне!.. Я весьма тронут твоими проникновенными словами, Елена!