И не оглядываться (СИ)

Гарри быстро оглянулся и, сообразив, что порог остался за спиной, с неохотой выпустил книззла на пол. Тот немного потряс лапами, словно куда-то вляпался — хотя, кто знает, как оно было? — и, важно распушив хвост, неторопливо пошёл обследовать дом. Гарри отправился его сопровождать, что-то рассказывая взахлёб. Но книззл явно понимал его, потому что с достоинством кивал.

— Бродяга, но у нас нет мышей! И крыс…

— Ничего, Сохатый, точно говорю — не пожалеешь. Ещё и понравится.

Сириус просто любил оставлять за собой последнее слово. Впрочем, этот Живоглот оказался слишком похожим на обычного кота, чтобы стоило его в чём-то опасаться, хотя и про книззлов какие только слухи не ходили. До вечера они с Гарри были неразлучны. Джеймс даже успел выругаться, заметив, как его сын кормит животное из собственной тарелки, не забывая при этом есть сам. Обнадёживало только то, что Снейп поручился, будто этот наглый кошак был полностью здоров, а Джеймс привык доверять профессорам.

Спать Живоглот отправился вместе с Гарри, но когда ребёнок уснул, невозмутимо спрыгнул с кровати и, задрав хвост, неторопливо прошествовал в хозяйскую спальню. Когда Джеймс вошёл за ним следом, то тот уже растянулся на подушке, изображая готовность ко сну. Засранец!

— Кыш, зараза!

Строгий голос Джеймса не произвёл на книззла никакого впечатления, он только чуть приоткрыл глаз и широко зевнул, явно намекая на то, кто здесь хозяин.

— Пшёл вон! — чуть громче повторил Джеймс.

Котяра снисходительно взглянул на него и выпустил когти, оставляя на изголовье кровати идеально ровные полосы. После чего встал и, потоптавшись на подушке, лёг, мгновенно засыпая. Наглости этого животного не было предела.

— Я не шучу!

Если бы не Гарри, Джеймс бы вышвырнул узурпатора через окно прямо в морозную ночь, но он ещё со школьного курса помнил, что книззлы очень умны, злопамятны, а ещё сами выбирают себе хозяев. Стало быть, стоило гордиться выбором этого комка шерсти. Но всё равно ему следовало показать, кто всё же в доме хозяин:

— Будешь пакостить — выкину в окно. За шкирку.

Кот замурчал, словно соглашаясь. Джеймс потоптался возле кровати и, решительно вытащив из-под пушистой задницы вторую подушку, лёг на свою половину кровати и строго предупредил:

— Нассышь в постель, тоже выкину.

Кот не удостоил Джеймса вниманием, и ему ничего не оставалось, как только уснуть.

Яхту качало на волнах, и казалось, надвигался шторм. Джеймс поправил капитанскую фуражку и хотел застегнуть китель, когда понял, что кроме собственно фуражки на нём ничего нет. Виновник такого его состояния сидел в шезлонге и одобрительно улыбался. Конечно же, полностью обнажённый.

— Барометр падает, — сообщил тревожную весть Джеймс.

— И хер с ним, — отозвался Снейп, бесстыже потягиваясь. — Иди ко мне…

Почему-то одного взгляда на него хватило, чтобы забыть и о таинственном барометре, и о надвигающейся буре, и о густом тумане, который появился непонятно откуда и грозил заполнить собой всё пространство. Джеймс пересёк палубу и уселся у ног Снейпа, устраивая голову у него на коленях.

— Будешь?

Курить вдвоём одну сигарету на двоих стало привычкой ещё после той гонки на машинах, когда Снейп лихо закладывал виражи, а Джеймс стрелял из открытого окна по колёсам преследователей, в которые удачно попал, так что их машина взорвалась. Снейп потом загнал машину в какие-то кусты и начал дергать за ремень Джеймса, ещё не заглушив двигатель. А уже после Снейп устроил голову у него на животе, достал из-под задницы мятую пачку сигарет и жадно затянулся порочно распухшими губами.

— Буду… но барометр…

— Нахер барометр!

Снейп нагнулся и, притягивая к себе Джеймса, смял его губы требовательным поцелуем. Очень скоро одних поцелуев стало мало, а шезлонг оказался не рассчитан на задыхающегося от счастья Джеймса, и пришлось расположиться прямо на палубе, бросив под спину полотенце Снейпа.

— Сделай так ещё… хороший мальчик…

Яхту ощутимо тряхнуло, но оторваться от Снейпа Джеймс бы не смог, даже если бы от этого напрямую зависела его жизнь. Впрочем, так оно, наверное, и было, потому что белый, очень густой и странно знакомый туман обволакивал всё вокруг, и скоро Джеймс уже не видел, чьи руки его ласкают… Вдали слышался гул то ли чудовищ, то ли огромного водопада, и гул этот становился всё ближе и ближе, приближаясь с пугающей скоростью. Но почему-то Джеймсу не было так страшно, как должно бы — наверное, всё дело в этих руках, дарящих уверенность в том, что всё будет хорошо.

— Сев… ер… ус…

— Да, мой хороший… да…

Джеймс ничего не видел вокруг, полностью доверившись ощущениям. Он тоже, не переставая, ласкал жилистое тело, такое знакомое наощупь, цепляясь за него, как за последнюю соломинку.

— Джей… давай вместе…

— Давай…

Палуба содрогнулась от тяжёлой поступи кого-то огромного. Джеймс изо всех сил вжался в Снейпа, накрывая его собой, а тот что-то шептал ему на ухо. Тихо-тихо… но если прислушаться, то можно было разобрать одно слово:

— Замри… мри… ри… ри… ум…