И небеса пронзит комета

Как говорилось в одном старом анекдоте, «и тут мне поперло». Собственно, не только мне.

Прав, ох как прав был мой учитель: такого колоссального прорыва я не ожидал. Не мог ожидать. Да и никто, наверное, не мог.

Кроме него. Иногда мне кажется, что у Ройзельмана какая-то магическая власть над временем, словно он умеет заглядывать в будущее.

После дня «Д», как теперь именуют день явления Ее Величества Кометы, все в мире переменилось. Корпорация Фишера и раньше была крупной и уважаемой фирмой, весьма заметной среди производителей медицинского оборудования и фармацевтики. Но все-таки всего лишь одной из многих. Ну ладно, пусть одной из немногих. А теперь, словно по мановению волшебной палочки, она превратилась в единственную. В монополиста, единолично властвующего на самом важном в мире рынке. Волшебная вещь, называемая просто – АР – аппараты репродуцирования, стала нашим ключом не просто к богатству – к власти. Огромной, практически безграничной власти. Неслыханные перспективы открылись для всех сотрудников компании, и для меня в частности!

Я еще раз подивился способностями Ройзельмана. Мало того что он гениальный ученый, он еще и незаурядный менеджер. После дня «Д» выяснилось, что Корпорации принадлежали акции многих предприятий: от сталелитейных холдингов до фармацевтических комбинатов. И теперь вся промышленность работала на нас. Заводы изготавливали сверхпрочные корпуса АР, фармацевты в промышленных объемах производили наполняющий их питательный раствор, препараты для сопроводительной терапии, да черт знает что еще. Вот что значит стратегический расчет, умение видеть на несколько ходов вперед и, конечно, уверенность в своей победе! И на то, чтобы все это как следует заработало, ушло всего около двух месяцев!

Правда, должен заметить, что я-то свои перспективы использовал далеко не в полной мере. Ведь какое-то время я был координационным директором Корпорации, именно в моих руках соединялись нити всех направлений нашей работы. Потом направления были разделены – выделена функция управления, производства АР, выпуска протезов, фармацевтическая, транспортная, маркетинговая, а мне достались только «специальные операции».

Направление, конечно, очень важное и конфиденциальное, но я-то хотел большего.

– Не переживай, мальчик мой. – Как я ни старался скрыть свое разочарование, но Ройзельман его все равно заметил. – И не думай, что это понижение. Тебе доверено самое сложное и самое ответственное направление, и никому другому я это доверить не могу. По ряду вопросов, касающихся первой половины списка твоих задач, ты подотчетен только мне. Это говорит само за себя.

Вроде бы приятно – такое доверие, личные отношения и все такое… Но вот по другим вопросам я теперь отчитывался перед новым координационным директором, и это мне не нравилось. Совсем не нравилось.

Вот сижу сейчас в кафе над чашкой кофе, которого я даже не пригубил, а мысли буквально сочатся иронией и сарказмом. Я мог ожидать от Ройзельмана всего, чего угодно. Но чтобы он начал продвигать по службе свою любовницу?!

Нет, я, разумеется, никогда не думал, что у Ройзельмана не может быть любовницы. В конце концов, он – живой человек (хотя иногда, глядя на него, в этом можно усомниться), и ничто, так сказать, человеческое не должно быть ему чуждо. К тому же нельзя не признать, что Эдит очень красива, так что Ройзельмана можно понять. Но чтобы заниматься таким… вульгарным протекционизмом. Как-то это с ним не вязалось. Мне всегда казалось, что он выше человеческих страстей.

Хотя Эдит, никуда не денешься, баба с головой и вполне достойна поста координационного директора. Я это понимаю, но обидно, это одна из причин, даже основная причина моей к ней нелюбви. Кроме этого поста (и, замечу в скобках, расположения шефа), нам делить нечего. Между нами никогда не было ничего, кроме деловых отношений. Эдит красива – и одновременно смертельно опасна. Как тропическая змея. Боюсь, и эмоциональность у нее тоже на уровне анаконды. Что называется, человек без комплексов, под стать Ройзельману. Впрочем, надеюсь, и мне самому.

Несмотря на заверения шефа, мои «специальные операции» на деле оказались занятием не столь уж заманчивым. Наверное, в самой глубине человеческого естества скрыт акулий инстинкт – сколько ни дай, все мало. Три месяца назад я и мечтать не мог о том, что имею сейчас: практически ничем не ограниченное финансирование, власть, подкрепленная косвенным контролем над Корпоративной полицией (а у нас появилась и такая) и прямым – над глубоко зашифрованным «корпоративным спецназом», небольшой, но очень эффективной группой профессионалов, способных на все.

Передо мной открылись все двери… но этого мне было мало. Мало, мало, мало…