И нет преград…

Выйдя из ванной в халате, Сэм присвистнул, увидев Энни за туалетным столиком. Жадным взглядом он окинул ее всю, с головы до пят, и не нашел ни одного изъяна. Великолепные волосы были зачесаны на одну сторону и ниспадали крутыми локонами на матовое плечо, подчеркивая каждый изгиб красивого, словно вылепленного скульптором лица — высокие скулы, аккуратный носик и пухлые губы. Мягкий свет падал на симпатичную россыпь цветов, которые она заколола в волосы, и поблескивал в серьгах. Щеки Энни сияли естественным румянцем, а губы, растянутые в счастливой улыбке, розовели, точно лепестки роз. Поражавшие своей синевой глаза оттенялись необычайно длинными темными ресницами.

А платье! Многие ярды, блестящего сапфирно-голубого атласа превращали сидящую перед Сэмом красавицу в настоящую сказочную фею. Низкий вырез оставлял открытыми очаровательные плечи и соблазнительную ложбинку. Узкие рукава, отороченные небеленым кружевом, спускались по гладким рукам. Складки атласа льнули к полной груди и спадали к точеной талии. Дальше шла пышная юбка с турнюром.

Сэм уже видел Энни в платье, но сейчас это была воплощенная женственность. Куда подевались дерзкая наездница и скромная жена священника? Его охватило дикое желание. Они не занимались любовью с тех пор, как уехали из Роудивилла.

— О Боже, милая, ты выглядишь потрясающе!

Шурша юбками, она встала и подошла к Сэму, оглядывая его серый халат из шелковой парчи, потом подняла руку и погладила его под лацканом. Он с трудом подавил желание схватить Энни и уложить на кровать, растрепав ее волосы и порвав в клочки чудесное платье. От нее исходил дразнящий аромат лавандового мыла и шелка, нагретого женским телом.

Ее пальцы прошлись по его мокрым кудрям и задержались на ямочке подбородка. Он мучительно вздохнул.

— Ты тоже неотразим, ковбой, — прошептала она. — Я так давно не оставалась с тобой наедине!

Он обхватил ее тонкую талию, притянул к себе и медленно поцеловал. Губы Энни были мягкими и податливыми.

— Если так пойдет и дальше, мы никогда не уйдем из этого номера, — хрипло проговорил он.

Она отстранилась и погрозила ему пальцем.

— Прекрати, Сэм Ноубл. У нас с тобой будет еще много времени. А сейчас мы должны встретиться с Рози и Джимом в вестибюле. Мы уже опаздываем.

— Мы можем отдать им билеты, — предложил он.

— Значит, ради меня ты готов отказаться от оперы с участием Лиллиан Рассел?

Сэм серьезно кивнул. Энни засмеялась.

— Забудь об этом! Я хочу пойти в театр и сидеть в губернаторской ложе.

— О женщина, ты разбила мне сердце! — воскликнул Сэм.

— Одевайся, ковбой!

Недовольно ворча, Сэм послушался Энни. У нее перехватило дыхание, когда она увидела его в элегантном черном костюме, красном атласном жилете и льняной рубашке с кружевами. Картину дополнял узкий черный галстук. Держа в руках перчатки и шляпу, Сэм взял Энни под руку, и они вышли из комнаты. Спустившись в вестибюль, Энни с удовлетворением отметила, что в их сторону обернулось немало голов.

Рози и Джим сидели на роскошном плюшевом диване и встали при их появлении. Рози чудесно выглядела в золотистом атласном платье почти такого же покроя, как у Энни. Она надела жемчужные украшения и распустила свои светло-рыжие волосы, локонами спадавшие на плесни. Джим опять был во фраке, подаренном Сэмом.

— Вы прекрасно выглядите! — изрекла Рози.

— Вы тоже, — галантно сказал Сэм.

Энни согласно кивнула, любуясь платьем Рози.

— Может, поужинаем перед уходом? — предложил Сэм. — В отеле «Виндзор» первоклассный ресторан.

— Черт возьми, мы так голодны, что согласны даже на жесткий бифштекс! — вскричала Рози. — Верно, Джим?

— Это точно, — ответил он, и все засмеялись.

Сэм провел их в ресторан на втором этаже. К ним тут же подошел усатый метрдотель.

— Добрый вечер, леди и джентльмены, — сказал он, задержав взгляд на обеих дамах. — Кажется, сегодня нас почтили, своим присутствием сестры-близнецы?

Женщины фыркнули, и метрдотель заметно стушевался.

— Да, мы близнецы, — откликнулась Рози. — Только разного роста.

Бедняга сделался пунцовым.

— Эти дамы и впрямь сестры… в некотором роде, — туманно пояснил Сэм.

Метрдотель усадил их за столик, изысканно сервированный посудой из парижского фарфора, хрусталя и серебра. Все это великолепие освещала красивая двухъярусная люстра из меди и матового стекла. Зал ресторана напоминал роскошную парижскую гостиную: высокий, футов в двадцать, потолок с красивым золотым бордюром, узкие окна, задрапированные шелком, зеркала с бриллиантовым напылением и пушистый ковер.

Пока Энни тайком разглядывала элегантно одетых посетителей, сидевших за ближайшими столиками, Рози изучала меню. Наконец она с отвращением швырнула его на столик и повернулась к Джиму.

— Знаешь, милый, я совсем растерялась от этих французских названий. Пожалуйста, сделай заказ и за нас, ладно?

— С удовольствием, — отозвался Джим.

Рози покосилась на ряд серебряных вилок и ножей, окружавших ее тарелку.