И нет счастливее судьбы: Повесть о Я. М. Свердлове

Со времени отъезда Бессеров Яков Михайлович остался единственным жильцом их квартиры на Широкой. А напротив, в квартире Марка Тимофеевича Елизарова, жил Владимир Ильич Ленин.

Глава двадцать вторая . В Секретариате ЦК

Ежедневно к девяти часам утра, если не случалось ничего чрезвычайного, Свердлов являлся в Секретариат ЦК. Елена Дмитриевна Стасова, Бронислав Андреевич Веселовский, сёстры Вера и Людмила Рудольфовны Менжинские, машинистка Ганя составляли весь аппарат Центрального Комитета. Здесь не только оформлялись и хранились все протоколы, но и велась переписка ЦК с районами и губерниями России. Сюда поступали заявки на выступления в рабочих и солдатских аудиториях, отсюда шли письма во все города страны, звонили по телефону во все уголки столицы. Это был небольшой, но деятельный, оперативный рабочий орган Центрального Комитета партии большевиков.

С тех пор как его возглавил Яков Михайлович Свердлов, функции Секретариата значительно расширились. Именно сюда прежде всего приезжали представители партийных организаций России с докладами и отчётами. Свердлов принимал их и направлял на места опытных работников, прошедших революционную школу. Ленин предложил создать при ЦК муниципальную группу и поручить возглавить её Якову Михайловичу. Он сказал ему:

— Вы лучше других знаете положение дел в российских губерниях. Подберите в муниципальную группу людей энергичных, давно и прочно связанных с партийными организациями на местах. Это архиважно — ни на минуту не терять связи с пролетарскими районами и окраинами России.

В муниципальную группу вошли кроме Свердлова Крупская, Луначарский, Мануильский, Подбельский. Со многими из них Яков Михайлович до Питера был знаком только заочно. Характерным для Свердлова было то, что он быстро сходился с товарищами, непринуждённо общался с ними. С Дзержинским, например, он подружился с первой встречи, оба в чём-то похожие друг на друга, активные, деятельные, рыцарски преданные революции ленинцы. Дзержинский — живой, цепкий ум. Или вот Луначарский. Выступит, как ярким лучом осветит, словно богаче, содержательней сделает целую аудиторию, независимо какую — рабочую ли, студенческую, партийную или беспартийную.

Обретая новых друзей, Яков Михайлович ни на минуту не забывал старых. Александр Александрович Бессер попросил однажды Якова Михайловича удостоверить его участие в революционном движении — понадобится в дальнейшей работе на новом месте.

— Да, это очень важно, — сказал Свердлов. — Ваш опыт может пригодиться другим. Пусть это будет не личной запиской, а официальным документом, или, как мы говорим, мандатом. Непременно подтвердим.

И, не теряя времени, написал о том, что Бессер «состоял в секретариате Уральского областного комитета РСДРП(б) и был активным членом партии в течение ряда лет».

По-прежнему часто встречался Свердлов с Чугуриным. Сюда, в ЦК, приходил Иван по делам Выборгского райкома. Иногда специально находил для этого повод, чтобы повидать Якова. Вот и сегодня решил лично сдать деньги, которые передал один из заводов за лекцию Свердлова о решениях Апрельской Всероссийской конференции большевиков. Многим партийным пропагандистам ЦК выдавал удостоверения на право выступать от имени большевистской партии. Некоторые из лекций были платными, и деньги за них поступали в кассу Центрального Комитета. Свердлов тоже выступал с такими лекциями. Иван и принёс сейчас в ЦК очередной взнос.

— Получите, Яков Михайлович, девятнадцать рублей девяносто пять копеек.

— Спасибо, Ванечка. Деньги отдай Елене Дмитриевне: она денежными делами ведает. Только что-то вид у тебя немножечко усталый.

— Ничего. Эх, на Волгу бы сейчас, искупаться. Сразу усталость как рукой сняло б.

— А что, верно! В мае нижегородские мальчишки уже делают первые заплывы. Так, кажется?

— Так, — мечтательно подтвердил Чугурин.

— Но, — шутливо продолжал Свердлов, — помочь тебе в этом не смогу, хоть мы и находимся при бывшем бассейне балерины Кшесинской. Воды, как видишь, нет. Разве что макнуть друг друга из графина?

— Яков Михайлович, товарищ Свердлов, несолидно как-то будет. Революцию ведь делаем.

— Ах, несолидно... Дорогой мой друг, революцию нужно делать весело.

Говорил Яков Михайлович озорно, словно собирался вместе с нижегородскими мальчишками ринуться в Волгу или в самом деле «макнуть» старого друга — Ванечку Чугурина.

Женщины, знавшие, каким серьёзным и даже строгим может быть Свердлов, радовались его озорству — он всегда приносил хорошее настроение. Сёстры Менжинские охотно «подыгрывали» ему, и лишь Стасова, человек степенный, не выражала своих эмоций по этому поводу. И как только Яков Михайлович встречался с ней взглядом, он, будто гимназист при виде учителя, немедленно сгонял с лица улыбку, напускал на себя строгость и говорил с хитринкой в глазах:

— Простите, Елена Дмитриевна, я, кажется, опять напроказил.

Стасова, глубоко пряча рвущуюся наружу улыбку, отвечала как можно серьёзней:

— Что поделаешь, Яков Михайлович, не могу же я вас поставить в угол. Все углы заняты нашими бумагами.