И ниёр вурту Я найду тебя

- Ийех! – одна корзинка полетела и – бумц! – прямо в голову нападающего. Еще миг и

голова отрицательного героя полетела вслед за корзинкой. Фе!

Это не я! Это она сама! После того, как ее сабелькой… того… чик-чик…

С последним разобрались быстро.

Уже стряхивая капли крови с оружия, мой «старик» резко обернулся – капюшон слетел с

головы.

- Блондин! – задохнулась я от удивления. Вот, что так знакомо! Голос! Рубилово на саблях!

– Блондин!

Но меня не слышали. Сорвавшись с места, Кильвар схватил меня снова за руку, бросил на

корзины и забросал рассыпавшимися лукошками.

- Киль…

- Молчать!

Я сбросила с себя поклажу, попыталась встать.

- Лежать! Или жить надоело?

- Кильвар!

- Молчать! Я уведу их! А ты уж потом сама!

- Киль…

- Ша! – и снова забросал меня кошелками.

- И ниёр вурту, - процедила я сквозь зубы и затихла. Жить теперь хотелось еще больше, чем

обычно.

Преследователи появились довольно быстро. Я сжалась в комок, зажмурилась,

испугавшись, как маленькая девочка. Больше некому меня защищать…

А кто вообще за мной гонится? Почему Кильвар мне помог? Мы что, опять убегали от

Микарта и его головорезов?! Ой, мамочки!!!

Мысли, словно мотыльки, летящие на огонь, бились о горячую колбу лампы и падали с

обожженными крыльями. Ни на один вопрос у меня не было ответа.

Вот, блин! Я же на работу опаздываю!

Однако бежать я не спешила. Что-то мне немного перехотелось встречаться с Микартом.

Так бы и стояла у огромной кучи плетенок, если бы меня не попросили подвинуться. Я

скривилась от вони, доносившейся от человека, который и попросил меня сдвинуться, и

услужливо уступила. Кряхтящий горбун проворно зарылся в кучу и затих. Нора у него там

что ли?

Пожав плечами, я обернулась – и куда мне теперь идти? Внутренне чутье подсказывало – к

свету, здравый смысл – туда, откуда пришли. Однако, я что – спутниковый навигатор? Я

дорогу на бегу не запоминала.

Решила и пошла к свету – в недлинный проход арки. И правильно сделала, скажу я вам!

Тут, оказывается, как в цивилизованном мире висели указатели. И не просто указатели, а

рекламные указатели.

Пойдешь направо – попадешь к гадалке Ишраив, пойдешь налево – попадешь к мадам

Бовэ, пойдешь направо и чуть-чуть влево – выйдешь к таверне «Конь». Ура! Нам направо и

чуть-чуть налево!

На площадь с сугробом-вытрезвителем ноги вынесли меня уже через три минуты. Я

выскочила из переулка и обомлела – такой бурной жизни я даже на пересадочных

станциях метро не встречала. Снег превратился в бурое месиво, я то и дело

поскальзывалась.

«Опоздала! Опоздала!» - билось в голове – «Уволят!»

«Таки не уволят!» - подумалось мне, когда я все-таки, протиснувшись через толпу, влетела

в зал. Заполненный до отказа зал. А мимо меня пронеслась обвешанная подносами и с

перекошенным лицом разносчица – она явно не успевала.

Я ринулась на кухню, уворачиваясь от загребущих рук и вытянутых в проходы ног. Вам тут

что – места мало? Засунь под стол!

- Явилась? – совершенно спокойно поприветствовал меня пузатик. Я кивнула. – Шаль свою

туда, и мигом в зал, принимать заказы.

Уф! Я разоблачилась, получила в качестве комплимента цоканье языком и вздернутую

бровь трактирщика, кокетливо присела и, схватив записывающее приспособление,

метнулась за заказами.

Через полчаса работы у меня закружилась голова. И не потому, что было накурено или от

количества перевариваемой информации – нет. Для начала, неведомая мне технология

вытягивала и растворяла весь дым. Затем, не было ни единого мужчины, не

испытывающего жаркого желания ухватить меня за зад. Вот потому-то и кружилась голова

– я извертелась вся, спасаясь от загребущих рук!

Работа спорилась, блюда реактивно разносились, напитки лились рекой, а главного

фигуранта все не наблюдалось. Либо меня продавщица обманула, либо маг тут не каждый

день появляется.

- Вирай! – я обернулась на голос нанимателя. – Отправляйся с Митизом во двор!

- Это чего вдруг?! – возмутилась я, упирая руки в бока.

- Потому что я так приказываю, - вкрадчиво произнес толстяк, прищуривая глазки, - я – твой

хозяин…

Я мельком глянула на Митиза – еще одного здоровяка из когорты поварят: тот стоял,

ухмыляясь, одной рукой поигрывая лохматым концом кушака, а второй придерживая

лежащий на плече топор.

В голову забрались мысли гастрономического характера: закончилась свинина, и чтобы

далеко не бегать, людям сейчас подадут хорошо прожаренную человечину. Мою

человечину!

- Я не хочу! – попятилась я к стеночке, усиленно таращась на топор. Мой наниматель

повернул голову, узрел орудие колки и хмыкнул.

- Ой, дура, - еще и головой сокрушенно покачал, - льда надо нарубить. Он – рубит, - тычок

пальцем в сторону Митиза, - ты – собираешь, - тык в меня.

- А-а, - понятливо протянула я, и более не говоря ни слова, развернулась на выход.

Во дворе было светло – по периметру «патио» были подвешены огоньки. Зеленые и

красные. Зеленые – хаотично, а красные – в определенном порядке – один за другим.

- А это что? – я провела указательным пальцем по алой пунктирной линии.

- Ну, ты и дура, - сообщили мне в очередной раз.

- Но-но! Ты мне не начальство, чтобы обзываться! За такое и схлопотать по культурному

месту можно!