И ниёр вурту Я найду тебя

- Это по какому же? – совершенно искренне удивился Митиз.

- По этому самому, - я взмахнула бровями, намекая.

- Не понял…

- По маковке схлопочешь, - рассердилась я – начавшие падать в неба снежинки, стали

забираться за шиворот. – Еще умнее станешь!

По-звериному оскалившись, здоровяк рыкнул, и со всей дури рубанул по огромному куску

льда, поджидавшему на специальной возвышенности.

А предназначение красных огоньков выяснилось совсем скоро.

Пока я бегала и собирала кусочки льда, параллельно обмораживая себе пальцы, и ругаясь

на чем свет стоит, из задней двери вывалился клиент. Клиент был «готов» и собирался

посетить то самое культурное место, которое, слава богам, в этом заведении ни мыслей не

читало, ни вслух не высказывалось.

Так вот, почти выпав из дверей, посетитель «Коня» выпрямился, сделал стойку, но ровно

через секунду его повело, и он чуть не грохнулся в снег. Вот так, шатаясь из стороны в

сторону, словно корабельная палуба от качки, человек побрел в сторону сортира,

ориентируясь по своему собственному компасу. И пока шел в верном направлении, все

было в порядке. Но стоило ему ступить не туда…

- Бз-з-з-з! – чудак подпрыгнул, и вернулся на прежнее место.

Еще шаг, второй…

- Б-з-з-з! – клиента снова передернуло, и он быстренько вернулся на место.

- А-а! – наконец догадалась я. – Это посадочная полоса!

- Чего?! – не понял меня Митиз.

- Я говорю, это свето-звуковой детектор надлежащего направления для исправления

нужды!

- Чего?! – глаза верзилы полезли из орбит.

- Ай, Митя, - махнула я на него рукой. – Работай давай. Труд облагораживает человека и

превращает обезьяну в хомо… в хомо… - я брезгливо посмотрела на чешущегося в паху

толстяка, - в общем, тебе еще арбайтен и арбайтен…

Противный «бз-з-з» уже давно замолк, да и возвращения клиента я не заметила, поэтому и

забеспокоилась. Пришлось намекать Митизу, что неплохо бы проверить состояние

затихшего в сортире путешественника.

Махнув головой, здоровяк ответственно зашагал к каменно деревянному домику и со всей

дури, не предупредив и одиночным стуком, дернул дверь на себя. Результат не заставил

себя долго ждать и вывалился наружу, уткнувшись носом в снег, подставляя облачному

небу белоснежный волосатый зад.

Я прыснула со смеху и быстренько ретировалась с поля боя, дабы избежать участи

оказывающего первую вытрезвительную помощь.

Ох, и умора!

В зале, как мне показалось, стало еще более шумно. Градус повышался. Количество сидячих

мест увеличивалось. С одной стороны за счет упавших под столы, с другой стороны – за

счет уплотнения рядов обнимающимися и «ты-меня-уважаешь» собутыльников.

Сгрузив наколотый лед и объяснив, куда запропастился Митька, я подхватила новый

заставленный чарками поднос, и нырнула в хаос вечернего гулянья.

Стол, улыбка, увернуться. Стол, грозный взгляд, увернуться. Стол, смешок, увернуться.

Украл, выпил, в тюрьму – романтика!

Однако, видимо, не сильно я поднаторела в упражнениях по уворачиванию от загребущих

рук, потому что, обслужив очередной столик и подхватив пустой поднос, я развернулась,

чтобы тут же оказаться на чьих-то коленях.

- Ой! – пискнула я, не успев избежать опрокидывания на спину.

Зато успела огреть нахала подносом по голове. Сидящие за столом хором заржали. А

нечего хватать то, что плохо уворачивается, и лезть целоваться!

- Ах, ты ж! – мой обидчик схватился за место ушиба, а я выскользнула рыбкой в проход, и

обернулась, чтобы добавить.

- Ах, ты ж, гадина! – взревел мужчина и встал, убирая руку от головы и открывая лицо.

Сделать вдох для последовательного объяснения куда, когда и с кем новому посетителю

идти, я успела. А дальше – все! Организм отказался работать. Столбняк! Нет, не та болячка, о которой все знают. А состояние прямостояния!

- Да ты на кого руку подняла?! Знаешь?!

Я зажмурилась и, наконец, выдохнула.

- А то! Мне ли не знать?! Его темнейшество гадина Микарт Второй! Любитель ставить

условия и прижимать к стенке! Еще добавить?!

Водный маг гордо выпятил грудь, широко улыбаясь моим комплиментам, и выпалил:

- Добавить!

«Дзынь!» - сказал поднос, встречаясь в очередной раз с черепушкой Темного.

«Бумц!» - радостно отозвалась голова Микарта.

Вот так встреча!

Паршивец пошатнулся, но на ногах устоял. Глаза его затянуло пеленой. Сидящие за

столами притихли. Если бы не зима, думаю, мы бы, как в кино, услышали бы жужжание

мух под потолком.

- И ниёр вурту, - язвительно прошипела я, зло прищуривая глаза.

- Ха! – воскликнул мой наниматель у меня за спиной, и громко хлопнул ладонью по столу.

Этот хлопок и положил начало звуковому сумасшествию. Все разом задвигались,

загоготали, стали хлопать друг друга по плечу, со всех сторон понеслось:

- Я же тебе говорил!

- Недаром мы тут куковали!

- С тебя два золотых!

- Продулся ты!

- Я как знал! Как знал, что сегодня!

И пока я краем уха выхватывала из общей массы информации обрывки разговоров,

Микарт очухался, и пристально глянул на меня.

Ой, мама!

Первая реакция – бежать! И я побежала!

- Куда?! – взревел Темный, успевая схватить меня сзади.

- Пусти! Пусти! Пусти! – затараторила я в такт мельканию ног в воздухе.

Конечно же, Микарт послушался и тут же исполнил мое желание! Щас!