И.О. Кощея (СИ)

— Заразы, сразу сказать не могли, — вздохнул я. — Ну что ж, придётся на Урал тебе, Калымдай отправляться. Только знаешь… Бери с собой всю роту и не миндальничай с этой чудью. Нам сейчас каждый день дорог, сам видишь, что во дворце творится.

— Я и сам хотел такое предложить, Фёдор Васильевич. Только методы транспортировки изменить придётся. На Горыныче мы не поместимся, да и честно сказать, как холода наступили, работник из него никудышний стал. На ходу засыпает, крыльями махать забывает. Пора ему в спячку заваливаться или в тёплые края на зиму мигрировать.

— Есть варианты как до Урала добраться?

— С бесами пойдём, Федор Васильевич.

— Аристофан? Аристофан! Положи пирожок и говори!

— Это… А чё говорить, босс, в натуре?

— Ты что совсем не слышал, что Калымдай тут рассказывал?! Ну, Аристофан…

— Не-не, босс! Я типа про то, что и говорить-то тут реально не о чем. Подбросим майора с его пацанами без базара. Да и поможем, шухера беспредельщикам этим наведём.

— А ладно. Молодец. Тогда завтра и отправляйтесь, да пожёстче там, время не тяните. Да, Калымдай, а ты не слышал про такого Бабая? Старик огненный в воздухе летает, к шамаханам твоим в Орду заявился.

Калымдай нахмурился и покачал головой:

— Бабай — это из наших сказок, но я никогда не слышал о настоящем. Я прикажу разведать.

— И еще ребята… Это только если случай подвернется, специально надрываться не надо. Если получится, попробуйте разузнать, как там Кощей? В идеале еще бы и связь с ним наладить, но это уже совсем маловероятно.

— Посмотрим, что можно будет сделать, — кивнул Калымдай.

— Ну, тогда всё на сегодня.

— А доесть?! — в один голос завопили дед с Аристофаном.

Пришлось доедать.

* * *

Разбудил меня утром Михалыч.

— Вставай ужо, внучек. Вставай, Федь, майор с Аристофаном в дорогу собираютси, надоть проводить их.

— А чего это они так рано? — я потянулся и зевнул. — Ещё и Дизель не гремел…

— Да какой рано? — хмыкнул дед. — Девять часов ужо. А машине твоей адской, генератору ентому, я рукоять скрутил, вона твой Дизель так и топчется около него в печали… Вставай, Федька, а то компотом холодным оболью!

Бррр… Садист какой-то, а не дед. И так во дворце не жарко, а он еще и компотом холодным… Надо бы, кстати, велеть отопление включить да еще одно одеяло себе вытребовать. Хватит, я тут один раз уже поболел, больше не хочется с местным-то медицинским обслуживанием.

Проводы боевого отряда прошли быстро. У ворот на лужайке (ух холодина-то какая!), столпились шамаханы и бесы, а командиры стояли невдалеке от них. Я подошёл, пожал им руки и заорал, развернувшись к бойцам:

— Товарищи! Настал светлый и долгожданный час отмщения за Кощея-батюшку! Врежем поганой чуди, посмевшей утаить от нас ценный артефакт, который им самим и на фиг не нужен, а вот нам очень даже наоборот! Вперёд, товарищи! За светлое будущее! За Кощея! Ура!

— Ура-а-а-а! — заорали бойцы, а Калымдай с Аристофаном только ухмыльнулись.

Аристофан разделил своих бесов пополам и десяток тут же нырнул прямо в землю, а вслед за ним стали по одному нырять и ребята Калымдая. Завершил погружение второй десяток бесов, а уже потом нырнули и командиры, махнув мне на прощание руками. Ну, в смысле руками и лапами. А я потопал обратно к себе в Канцелярию на завтрак, по дороге опасливо косясь на потолки.

И вот, кстати, ругаюсь я ругаюсь на деда, а он прав оказался чуть ли не насильно запихивая в меня жареную курицу, пироги с ливером и капустой, остатки осетрового балыка с хлебом и маслом, ну и пирожки да оладики свои фирменные. Потому что пообедать мне сегодня не удалось, а сил на приключения потребовалось много. Заинтриговал я вас? А я специально.

После завтрака появился мрачный Гюнтер:

— Ваше Величество, пришло послание от Морского царя. Читать не советую — одни ругательства, но общий смысл таков, что часть змеиного артефакта он отдавать отказывается.

— Что?! — я вскочил с лавки. — Это еще почему?! Договорились же!

— Пишет, что такую ценную вещь за жалкие гусли отдавать не намерен и требует доплату в размере десяти телег золота.

— И гусли, конечно же, возвращать не собирается? — я почувствовал, как начинаю наливаться холодной яростью.

— Именно так, Ваше Величество. Прикажете созвать войско?

— Не надо. Я сам. Михалыч, тащи полушубок и плащ со шлемом для маскировки.

— Ты чёй-то задумал, внучек?

— Повидаюсь с царём этим вшивым, да объясню, что с Кощеем шутки не шутят.

— Сдурел, Федька? — дед замахал на меня руками. — И не вздумай! У Морского царя силы несметные, да и как ты собрался с ним воевать-то под водой?!

Я грохнул колдовской ложкой о стол:

— Горыныч? Завтракал? Нет? Сейчас принесут, давай живо к воротам, — я напялил полушубок, а сверху накинул плащ. — Гюнтер, распорядись, чтобы Горыныча по повышенному рациону покормили, да живо. Посол этот, Бульктерьер, еще живой?

— Живой, Ваше Величество.

— Связать и к воротом доставить немедля… А ты дед, прекращай тут панику наводить, я быстро, туда и обратно.

Не слушая деда я водрузил на голову шлем, сунул в карман джинсов коробочку со Шмат-разумом и зашагал на выход.

Горыныч уже кушал.