И.о. поместного чародея-2

Магистр Леопольд и вовсе не вслушивался в разговор, который велся между молодым чародеем и демоном — он, подойдя к увеличившемуся провалу, с беспокойством качал головой туда-сюда и беззвучно что-то шептал, словно что-то подсчитывая в уме. Затем измерил шагами ширину прохода, развел руки, запрокинул голову куда-то ввысь, и громко произнес:

— Пресвятые угодники, да эта тварь должна быть размером со стог сена!

— Как я уже говорил, единственным видом досуга, который могли изобрести запертые в подземелье гоблины — это пожирание себе подобных, — любезно отозвался Мелихаро. — И тот, что стал их предводителем, сожрал своих сородичей больше всех, не сомневайтесь.

— Все это чушь, — еще любезнее произнес Искен. — Болотные гоблины — мелкая трусливая нечисть, обладающая лишь зачатками разума и не способная создать внутри своего сообщества какую-либо устойчивую иерархию. Они просто переусердствовали, расширяя лаз.

К несчастью, большее доверие у меня вызывали слова демона, однако иного пути к гробнице Горбатого короля мне никто не указал, и приходилось надеяться, что днем и рядовые, и коронованные гоблины спят одинаково крепко. Следовало поторопиться, до наступления сумерек оставалось совсем немного — дни и в самом деле становились все короче, близилась самая темная ночь года.

— Если господин Мелихаро прав, — сказала я, пытаясь унять дрожь в голосе, — то нам следует побыстрее спуститься вниз…

Магистр Леопольд поперхнулся и вскричал:

— Что за извращенная логика! Если господин Мелихаро прав — туда нельзя спускаться ни в коем случае!

Но видя, что я упорствую в своем желании придерживаться изначального плана, магистр махнул рукой и неохотно последовал за остальными, отказавшись присматривать за лошадьми. То был воистину мужественный поступок, в котором не имелось ни капли здравого смысла, и я едва удержалась от того, чтобы пожать руку Леопольда — единственного среди нас, кто ровным счетом ничего не выигрывал даже от успешного исхода предприятия. Даже у демона имелись скрытые мотивы мне помогать — Мелихаро все еще рассчитывал, что я оценю по достоинству его самоотверженность, — Искен же и подавно имел за душой столько тайных помыслов, что у любого его поступка имелось тройное дно. Один Леопольд мог с чистой совестью сбежать, но продолжал держаться рядом, несмотря на свой природный пессимизм, многократно усиленный жизненным опытом.

— Тот зал, где расположен портал, был совсем неподалеку, — говорила я, пытаясь сохранить деловитый и хладнокровный вид. — Это не займет много времени, мы быстро доберемся туда и при удачном стечении обстоятельств сможем вернуться наверх дотемна.

В прошлый раз спускаться было куда сложнее, но и сегодня приходилось в оба глаза смотреть под ноги — гоблины возвели здесь насыпь из грубых обломков камней, перемешанных с фрагментами изваяний и старых барельефов. Слабый свет фонаря, который я держала в руке, лишь самую малость облегчал наши трудности. Чем ниже мы спускались — тем гуще становилась тьма, и только Мелихаро, вернувший себе способность прекрасно видеть в ночи, ухитрялся передвигаться с молчаливым достоинством. Мои слова, однако, заставили его скептически хмыкнуть.

— Не стоит слишком торопиться, — веско произнес он. — Раз уж гоблины решили здесь обустроиться с удобством — стало быть, могли устроить пару-тройку ловушек, в этом они мастера.

— Эти бестолковые существа? — вновь не удержался от замечания Искен. — Да они все ночи напролет занимались одним лишь воровством! Прошло не так уж много времени с тех пор, как образовался провал. Даже если мы имели бы дело с высокоорганизованными существами, вряд ли этого времени хватило бы для создания действительно опасных и незаметных ловушек.

— Удивительно, — только и буркнул демон.

— Что значит это ваше "удивительно"? — не преминул полюбопытствовать Искен, все с большей неприязнью реагируя на каждый звук, изданный Мелихаро.

— Удивительно, что вас не прикончили на Севере, — меланхолично откликнулся демон. — Хотя, быть может, какой-нибудь каменнолобый тролль признал в вас своего дальнего кузена…

— Мой ответ остается прежним, — едва заметно присвистывая от злости промолвил Искен. — Вы еще подавитесь перьями от своей шляпы, господин бывший секретарь, дайте мне только выйти из этого подземелья…