И.о. поместного чародея

И действительно. Как минимум два нетрезвых человека тянули бесконечный мотив чего-то уныло-народного. Я послушала чуток и, как ошпаренная, помчалась к кустам, надеясь на то, что защитный экран еще не прохудился.

За реденькими кустами и впрямь начинался обрыв, внизу у которого чернела вода. Река была неширокой, и я хорошо видела, что на противоположном пологом берегу двое мужиков, обнявшись, сидят у костра и горланят песню. Рядом с ними матово блестели в лунном свете две пустые бутылки.

Как можно тише я подобралась поближе к летучему змею, который тоже обратил свое самое пристальное внимание на подвыпивших рыбаков. Стараясь двигаться бесшумно, я присела прямо под ним и принялась наблюдать.

Он был настолько близко, что я видела, как дрожат узкие ноздри на плоской, удлиненной морде. Если бы я протянула руку, то могла бы дотронуться до его крыльев, но такого желания у меня почему-то не возникло. Только редкие взмахи крыльев указывали на то, что змей не уснул в полете.

Но его неподвижность была обманчива. Все чешуйчатое тело было напряжено, хвост изогнут и едва заметно подрагивал.

Тут я услышала истерическое сопение под боком и обнаружила, что рядом со мной примостился Констан. Змей не обращал на нас никакого внимания — экран все еще действовал.

"Да этот гад просто не хочет нападать при свидетелях, — вдруг поняла я промедление змея. — Мужики вдвоем, вот он и не решается атаковать!"

И я принялась лихорадочно размышлять, что же мне делать дальше. Упырь наличествовал — рукой можно дотянуться — борец с упырями в моем лице — тоже. Но каким образом следовало изничтожать подобную тварь, оставалось загадкой. Колом в него, глиста летучего, так просто не попадешь, разве что в пасть подлой твари его запихать. Можно, конечно, попробовать перешибить ему хребет, да только ежели с первого раза не получится, гнусный гад взлетит повыше — и поминай, как звали. Хорошо еще, если взлетит, а не угрызнет как следует. Можно еще ножом пырнуть, предварительно ухватив за шею для верности… Но хватать столь отвратное существо за какую угодно часть тела мне вовсе не хотелось… Огненную сферу, которую поминал Констан, к своему стыду, сотворить мне ни разу не удавалось, это же относилось и к большей части боевых заклинаний, которым обучали на старших курсах.

Так бы мы и сидели на месте, а змееподобный урод парил бы над кустами, не решаясь приступить к трапезе, но тут один из мужиков поднялся и побрел к кустам. Я явственно расслышала его слова: "Ты это, слышь, без меня не смей! А я сейчас обернусь и тут как тут!.."

В полной растерянности я проводила взглядом этого предателя и едва не взвыла от досады.

Змей изошел мелкой дрожью, точно от предвкушения, и изогнулся, блеснув глазами. Я поняла, что за этим последует и тихо застонала: кровосос нападет на оставшегося в одиночестве рыбака, оттащит его куда-то в воду, в заросли камышей, там обескровит и утром тело жертвы обнаружится у мельницы. Второй же мужик по причине пьянства толком ничего не поймет, даже если змей продефилирует перед ним на бреющем полете — летучими змеями такого опытного рыбака было не удивить, он наверное их перевидал немерено во время своих ночных посиделок с самогоном.

Я подняла голову и увидела, как крылья кровопивца напряглись, готовые к стремительному атакующему полету. Еще мгновение и…

— Нет! — заорала я, что было силы, и в отчаянном прыжке вцепилась змею в шею, как можно ближе к голове, памятуя о том, что именно так надо хватать ядовитых пресмыкающихся.

От неожиданности тот издал леденящий душу хрип, который плавно перешел в низкий вой. А затем я почувствовала сильнейший рывок и ноги мои оторвались от земли. Кожистые крылья замолотили меня по лицу, я зажмурилась, и ощутила, как мои башмаки мазнули по верхушке куста. Несколько мгновений мы со змеем парили над рекой, причем он выл, я же что-то орала, а затем воздух коротко свистнул в ушах, и мою голову с громким всплеском накрыла холодная речная вода. Последним, что я услышала, был душераздирающий вопль Констана, которому с противоположного берега вторил потрясенный рыбак.

Кровососущий летучий змей, неизвестный дотоле никому, бился в моих руках, проявляя потрясающую гибкость и силу.

"Да он мне кости переломает!" — в панике подумала я и еще крепче вцепилась в мерзостную тварь, чувствуя, что вода попала мне в нос.

…Самым опасным оружием моего противника были, несомненно, зубы. Но и хвост его запросто мог оставить меня калекой. Змей извивался, словно бешеный, молотил меня всем своим гибким, сильным телом, да еще пытался извернуться, чтобы укусить. Я, в свою очередь, пинала тварь ногами, душила за горло и изо всех сил пыталась избежать укуса, так как имела повод считать его весьма ядовитым. При этом мы вдвоем медленно, но уверенно шли ко дну.

Змей плавал, судя по всему, хуже меня, но значительного преимущества мне это не давало, так как руки мои были заняты его горлом, и грести ими я не могла. Река была на вид не слишком глубока, однако со свойственным мне везением мы с этой проклятой летучей гадюкой угодили аккурат в омут.