И.О. Злой Королевы (СИ)

— Опять показушничаешь, старый бродяга? — вкрадчиво поинтересовался у него вышедший на крыльцо полугном.

— Тарун, — расплылся в улыбке монах. — У каждого свой способ зарабатывать себе на пропитание, ты же знаешь.

Приятели обнялись.

— Это мой старый друг фан Пого, — объяснил Тарун. — Я же рассказывал вам про монастырь Вечной Жизни. Фан Пого – один из преданнейших Вечному богу монахов Обители. Он хорош в некоторых фокусах, — орк заговорщицки понизил голос, — коими не брезгуют тамошние братья. Например, в мелкой магии, вроде той, которую вы только что наблюдали.

— Монахам не пристало обращаться к потусторонним силам, — не теряя добродушия, добавил фан Пого. — Однако у меня имеются особое благословение отца настоятеля и даже индульгенция, подписанная самим примасом церкви Вечной жизни.

— Интересно, в честь чего это столько внимания обычному монаху?

Фан Пого скромно потупился: мол, может, конечно, и обычному, а может, и нет.

— Ты как всегда был наделен особой миссией, — хмыкнув, догадался Тарун. — Впрочем, обсудим эту тему позже. Лучше скажи, зачем матушке Жавене понадобился наш скромный приют. Насколько я помню, ее семейство никогда не тяготело к вере в Драконьего бога.

— Не тяготело, — согласился фан Пого. — Однако же и не чуралось заработка в Северном гнезде. Но дело в Олизе: девушке требуется хороший муж, а значит, сильное благословение. Матушка Жавена же руководствуется принципом «хапай все – что-нибудь да пригодится». В храме Ордена Света она уже побывала, на капище в старом лесу тоже, теперь ваша очередь.

Спокойная, доброжелательная улыбка монаха сразу меня к нему расположила. Когда он не пел, его голос просто завораживал. Картина того, как фан Пого рекламирует наш отель, приобрела в моей голове еще более соблазнительные очертания.

Когда мы вошли в амбар, матушка Жавена и ее дочь, избавленные от множества меховых накидок, шалей, шапок и варежек, восседали за столом и вкушали разогретое рагу. На лице матушки застыло брюзгливое, недовольное выражение, и я начала подозревать, что была права насчет многообразия контингента гостей. Не все так милы, как старая Мэйгл.

Олиза, очаровательная белокурая девчушка, которой я бы не дала больше пятнадцати, успевала есть, крутить головой, улыбаться и сверкать глазками. Как только в амбар вошел Кайл, девушка тут же обратила свое внимание на симпатичного ровесника. Ее мамаша, казалось, не замечала ужимок дочери, будучи занятой тем, чтобы излучать на окружающих надменность и высокомерие.

— Слушай, Кайл, — шепнула я подростку. — Ты уж...

Мальчишка понял меня без лишних слов.

— Не-не, — в ужасе пробормотал он. — Я к ней близко не подойду. Не хватало еще...

— Боюсь, что это она подойдет к тебе, — вздохнула я. — Знаю я эти... ранние цветочки, воплощение невинности. В общем, будь осторожен.

Никогда не интересовалась отельным бизнесом, зато много путешествовала. А сервис и соседи по гостинице, знаете ли, отдельный вопрос.

Мне было совершенно понятно, что в этот раз нам попались проблемные, токсичные постояльцы. Матушка Жавена постепенно разговорилась, ее недовольные замечания слышались то из одного угла амбара, то из другого.

Огонь в камине слишком жаркий, из всех углов дует. Пахнет лошадьми, откуда-то тянет жасминовым маслом, которое матушка не переносит. В еде недостаточно специй, а мяса слишком много.

Матушка Жавена не из тех, кто пичкает себя животной плотью. Всем известно, что от большого количества мяса женщины становятся мужеподобными, грубыми... И ступни от него увеличиваются в размерах, а ведь маленькая ножка – признак хорошего происхождения. Как и белая кожа. Как и высокий лоб.

Ну да, ну да, вспомнились картины с полуживыми, чахоточными, лысеющими аристократками, которые влачили жизнь оранжерейных цветиков без солнца и свежего воздуха.

Глядя на массивную мадам, я гадала, сколько же мяса та съела за свою жизнь. Наверняка много.

Тем не менее мне было понятно такое поведение. Сам на себя внимание не обратишь – никто не обратит. А еще мадам Жавена привыкла командовать. Поэтому я тихонько поинтересовалась у Таруна, чем занимается наша требовательная гостья.

— Ее семья – водовозы, — пояснил орк. — Она вдова. Поговаривают, сама сжила мужа со свету, но может, и врут.

— Водовозы? — удивилась я, рассматривая роскошное платье мадам.

— Не простые, конечно, — уточнил орк. — Ее дед начинал с одной телеги с двумя бочками. Потом таких телег у него стало полсотни. Дом предков Жавены восемьдесят лет стоит прямо над особым источником. Вода в нем чистая, сладкая, легкая для тела и души и немного лечебная. Этот источник открыл когда-то один из драконов Северного гнезда. Пить захотел, ударил лапой по скале – вода и хлынула. Драконы чуют водные залежи и что-то меняют, наделяя воду магией.

— А предки Жавены решили, что это лично для них чудо совершилось, — догадалась я, — и делиться ни с кем не стали.