И опять Пожарский 2

- Ох, больно сладка сказка, - опять покрутил головой староста, - А зачем тебе это?

- Я там город построил, люди будут железо и медь плавить, но их нужно продуктами снабжать, а может, кто и сам захочет металлургом стать или рудознатцем, научим, поможем.

- Далеко ли рай тот отсюда? - уже более заинтересованно спросил Смагин.

- Далеко. Если завтра выезжать, то только к весне приедете. Сани у нас здесь недалече стоят. Сто саней. Все три деревни увезём, - Пётр ради этих людей и затевал всю авантюру. Шведов побить радость не велика, а вот в Миассе на двести человек население увеличить - это замечательно.

- А шведы?

- А шведов мы ночью вырежем.

- Так в крепости они.

- Ну, это они так думают.

- На стену без шуму не забраться, да и караулы перекрикиваются по ночам.

- Вот и хорошо, значит, будет слышно, где сейчас часовой.

- Значит завтра выезжать? А гарнизон в Ивангороде?

- Вырежем.

- Там сто человек без малого.

- Будет сто мертвецов без малого.

Фрол уже вполне освоившийся с непонятным "ляхом", хохотнул и пошёл разговаривать с мужиками о переезде.

- Нас ведь после того как вы уйдёте швед от злости одно всех поубивает, но подумать надо, как без этого. А одиннадцать рублёв дашь?

- Тебе двадцать, если всех до единого уговоришь.

- Побёг я.

Событие восемьдесят шестое

Иван Пырьев уговорил Пожарского взять его с собой. Воспротивился, было, Государь, но князь как-то сумел его уговорить. И вот Иван вместе с десятком Бебезяка, своим старым десятком и Петром Дмитриевичем сидели под стенами крепости. План разработали с вечера. Все двадцать два человека имели кошки. Десяток Бебезяка был вооружён луками и метательными ножами. Десяток Ивана вооружился малыми арбалетами и тоже прихватил по десятку метательных ножей. Ждали смены караула. По словам местного, старосты шведы меняются каждые два часа.

Ну, вот залопотали, послышались шаги, потом разговор стал удаляться. Было холодно, но валенки и тёплые полушубки, накинутые поверх ляшской формы, помогали.

- Пошли, - скомандовал негромко Пожарский.

Иван бросил свою кошку. Громко-то как. Но и на это был расчёт. Пока десяток Ивана забрасывал кошки и карабкался вверх на шестиметровую стену лучники Бебезяка стояли, чуть отойдя от стены с натянутыми луками. На стене оказалось трое часовых, все они не спали и услышали скрежет железа о камень. Все пошли посмотреть, перегнулись через край стены и обзавелись несколькими лишними отверстиями в голове и шее. Ну вот, теперь десяток Ивана зарядил арбалеты и ждёт, пока вскарабкаются лучники и князь.

- Идём осторожно вдоль стены до поворота. Иван, твой десяток вправо. Остальные за мной влево, - князь повёл десяток Бебезяка за собой.

Встретились через десять минут на противоположной стене. Всего шведов на стене было восемь. Теперь их под стеною столько же. По одному было в надвратных башнях. Должны были бдеть, а они разговоры разговаривали. Так со стрелами в глазу и не успели договорить.

Внутри стояла церковь и несколько деревянных бараков. Во всех топились печи. Во внутреннем дворе детинца тоже стоял пятистенок. Скорее всего, там и обитало шведское начальство. Князь поманил с собою Ивана и Бебезяка. Они спустились по каменной лестнице внутрь детинца и короткими перебежками двинулись к дому. В затянутых пузырём окнах виден был свет. В доме не спали и, судя по хохоту и громкому разговору, там шла гульба.

Иван достал два метательных ножа и приготовился. Князь сделал то же. Бебезяк наложил стрелу на тетиву.

Дверь ударом ноги вышиб ногай и отскочил в сторону, освобождая обзор. Внутри было четверо. Все в военной жёлто-поносного цвета форме. Они повернулись к двери и двое тут же поймали в глаз нож. Пока пьянчужки оставшиеся в живых соображали, что же происходит, свистнуло ещё два ножа. Ну, вот теперь нужно уложить их так, чтобы одёжку кровью не залило. На этом князь настаивал особо. Форма шведская им ещё пригодится.

Теперь уже все вместе двинулись по направлению к казармам и у самых домов наткнулись на парочку, выскочившую по нужде. Вжикнули стрелы, и шведы завалились на спину. Этих тоже поправили, уложив головой вниз по возможности.

- Иван, возьми двоих, и проверьте конюшни, может там, у лошадей кто есть, мы подождём.

Пырьев махнул рукой двоим ближайшим и, пригибаясь, устремился к конюшне. Пожарский оказался прав. На ворохе соломы какой-то швед насиловал крестьянскую девку, та уже даже не кричала, привыкла и смирилась, наверное. Похотливый урод даже не услышал, как подошёл Иван и сунул ему нож под лопатку. Теперь и не услышит. Стрелец зажал девке рот, чтобы не завопила и, сбросив с неё шведа, прошептал.

- Свои мы девонька. Одевайся и главное не кричи. Утром домой пойдёшь.

Дальше было просто, заходили в казармы и вырезали спящих. Только в последней поднялся шум, но брошенные ножи крикунов успокоили.

- Всех шведов раздеть и выволочь на двор, - велел Пожарский и, прихватив с собой Ивана, пошёл обходить двор крепости.