И опять Пожарский 2

Последним представился ещё один астроном - Исаак Бекман. Он с завистью поглядывал на увлечённо листающих книгу отца и сына Лансбергов и прямо переминался с ноги на ногу от нетерпения. С Филиппом ван Лансбергом он был знаком и даже принимал участия в составлении астрономических таблиц вместе с ним год назад. Письмо от Симона Майра застало его по приезде в Роттердам, куда его пригласили преподавать в латинской школе. Но предложение известного астронома, а также упоминание о том, что в Вершилово живёт Кеплер и собирается приехать Галилей поменяло намерения Исаака. Тем более что, по словам Майра там, в Вершилово собираются строить протестантский храм, и никто ни кого не преследует за веру. Рьяный кальвинист Бекман порадовался за людей, живущих в этом Вершилово, и решил перебираться туда. С Арнольдом Тимме он встретился в Риге, они наняли по совету Майра десяток рейтар и благополучно доехали до Москвы, где в немецкой слободе и встретились с другими переселенцами.

- Позвольте и мне представится Ваше Величество, - поклонился учёный, - Моё имя Исаак Бекман, я тоже некоторым образом занимаюсь астрономией, кроме того у меня имеются несколько книг по физике и механике.

- Чем же ты собираешься заниматься в Вершилово? - поинтересовался Михаил, количество астрономов явно было велико для маленького села.

- Я могу преподавать физику и философию, - смущённо улыбнулся учёный, он понимал, среди каких титанов окажется через пару недель.

- Хорошо. Езжай, Исаак, и ты к маркизу Пожарскому, раз он тебя пригласил, значит ты того стоишь. Разве плохо когда шесть астрономов вместе соберутся. Спорить будет проще, не надо месяцами ответа на письмо ждать, - рассмеялся государь.

Михаил был доволен сегодняшним приёмом "немцев". Эти были не хуже предыдущих. Один оружейник чего стоил. Придётся скоро рядом с Вершилово полк стрелецкий размещать. Столько там секретов набралось, что не сегодня-завтра англичане или ляхи войной пойдут, чтобы те секреты выведать.

Событие сорок девятое

Василий Полуяров был просто на седьмом небе от счастья. Вчера неожиданно его в теплице нашёл стрелец, дежуривший на пристани.

- Василий Петрович, там купец швартуется. У него на лодье лошади, - стрелец запыхался, бежал, наверное.

- Что за лошади? - Василий уже мыл руки, просто так стрельцы бегать не будут.

- Красивые, арабские должно быть, - мечтательно закатил глаза вестник.

На пристани было столпотворение. Всё Вершилово сбежалось посмотреть на красавцев коней.

- Омар, это ты? - обрадовался Полуяров, когда протолкался через зевак и увидел того, кто привёз лошадей.

Это был тот самый туркмен, что в прошлом году привёз кохейлана, что забрал князь Пожарский, и других арабских лошадок. На этот раз с корабля сводили целых восемь лошадей. И все были кохейланы. Они были разной масти, но общая порода чувствовалась. Был и вороной с белыми бабками, почти копия первого.

У купца был и переводчик. Он был явно русский, но видно давно жил на чужбине, южное солнце выкрасило волосы в белый цвет, а кожу наоборот почти в коричневый.

- Василий Петрович, дорогой друг, я привёз четыре жеребца и четыре кобылы, если не возьмёшь их за четыреста рублей, то я прямо сейчас гружу их на корабль и уплываю в Москву, - туркмен радостно, как родного обнял Полуярова.

- Омар, дорогой, не надо ни куда тебе дальше плыть я возьму всех твоих коней и даже торговаться не буду, - Василий радовался как ребёнок, восемь таких красавцев.

После взаимных приветствий Полуяров пригласил Омара в гости.

Лошадей Василий велел шагом довести до конюшни с арабскими скакунами и так как места явно не хватит, никто такого пополнения не ждал, то начать срочно строить рядом ещё одну конюшню. Сам же с Омаром и его переводчиком пошёл домой. Пока путники с дороги принимали, кстати, оказавшуюся натопленной баню, Василий с женой готовили угощение. На стол выставили все фарфоровые блюда и чайные сервизы, принесли из погреба нетронутый круг сыра и, пробежавшись по соседям, нашли только испечённый каравай, Дуняша Фомина сама принесла масло. Одним словом, подготовились.

Купец оценил и угощение и фарфор.

- У нас в Хивинском ханстве есть китайский фарфор, всё-таки через Мерв проходит великий шёлковый путь. Но позволить себе есть из фарфоровых блюд не может даже сам султан. Ты очень богатый человек Василий.

- Это, Омар, не китайский фарфор, эти вещи мы делаем сами, можешь, если захочешь купить у нас фарфор и везти домой не серебро, а фарфоровые и стеклянные изделия, - Полуяров представил, как загорятся глазенки у туркмена, когда он увидит вазы из стекла и фарфора.

Загорелись ещё раньше, чем увидел. Пришлось вести купца на склад и показывать. Омар подбегал, то к одной вазе, то к другой, но тут же отходил. Только рядом с вазой, на которой были три прилепленные розы, простоял подольше.

- Жаль, что я не смогу купить эти красивые блюда и вазы. На них нарисованы люди, а Коран запрещает изображать людей, но вот эти вазы с цветами и цветные вазы из стекла я могу купить, - туркмен был явно огорчён.