И опять Пожарский 3

– Нет, Ваше Величество, просто нужно на что-то жить, вот и приходится наниматься на службу.

– Правильно ты, сделал Рене, что приехал, у князя Пожарского учёные на кусок хлеба с толстым слоем шоколадного масла всегда заработают. Я пока с другими поговорю, а ты посмотри учебники по математики за первый, второй и третий класс школы, что в Вершилово, – Михаил кивнул, и дьяк Фёдор принёс учебники по математики на латинском языке.

– Клод Гаспар Баше сьер де Мезириак, – представился второй учёный. Этот был старше, на вид лет сорока, а то и побольше.

– Чем же ты, Клод, занимаешься?

– В 1612 году я опубликовал отдельной книгой сборник занимательных арифметических задач, а в этом году вышел мой перевод с греческого арифметики Диофанта с комментариями, – учёный преподнёс Михаилу огромную тяжеленную книгу в кожаном переплёте.

Да, далеко ещё Европе до качества книг барона Шваба.

– Что ж, люди, которые пишут книги, нам нужны, езжай и ты в Вершилово, там тебе помогут превратить сей труд вот в такие удобные и красивые книги, полистай их пока, – Михаил позволил второму математику присоединиться к увлечённо штудирующему учебники Декарту.

– Жерар Дезарг. Я, Ваше Величество, только начал заниматься геометрией, сейчас пишу "Трактат о перспективе", пока же, как и господин, Декарт, состоял на службе в армии.

– Вот и хватит стрелять, пусть воюют те, кто книг не пишет, езжай Жерар и ты к князю Пожарскому, там свой трактат и допишешь и напечатаешь.

– Альбер Жира́р, Ваше Величество, я, как и господин де Мезириак занимаюсь переводом греческих геометров и математиков, сейчас пишу "Трактат по тригонометрии", – учёный с завистью посмотрел в сторону увлечённо шёпотом спорящих Декарта и Мезириака с учебником математики за третий класс в руках.

– Присоединяйся Альбер к своим собратьям, тоже нужно тебе в Вершилово, там и твой трактат напечатают.

– Клод Мидорж, Ваше Величество. Состоя на государственной службе по судебному ведомству, я с увлечением занимаюсь математикой. В настоящее время пишу книгу о "Конических сечениях", – этому тоже было лет под сорок, но парик этот возраст скрадывал.

– И ты, Клод, поезжай в Вершилово, раз тебя князь Пожарский пригласил, он умнейших выбирает по всей Европе, значит и ты их таких.

Оставался последний. Этот тоже был не молод.

– Позвольте представиться, Ваше Величество. Я – Жан Франсуа, учитель Рене Декарта и Марена Мерсенна по коллежу Ла Флеш. У меня нет приглашения от князя Пожарского, но коль мои ученики один за другим покидают Францию, то и я решил посмотреть на сказочную Пурецкую волость. Если, конечно, вы позволите, Ваше Величество? – учитель низко поклонился.

Михаил внутренне улыбнулся, вот ведь Петруша, цель себе, что ли такую поставил, сначала всех астрономов из Европы переманил, теперь всех математиков и геометров. Шесть математиков будут сидеть в соседних кабинетах вершиловской Академии Наук и этой самой наукой заниматься, ходить друг к другу в гости, спорить, писать книги и не думать о хлебе насущном, его принесут. Замечательные условия, любой поедет.

– Конечно, езжай и ты, Жан. Учите наших детей, пишите книги, я сегодня же грамотку велю для вас составить на проезд в Вершилово. И стрельцов с десяток с вами пошлю, на всякий случай.

– Спасибо, Ваше Величество, но в Европе идёт война, и мы взяли с собой по совету Пожарского двадцать французских мушкетёров, – поклонился Жан Франсуа.

Надо же, Петруша, теперь и мушкетёров собирает.

– Ничего, стрельцы тоже не помешают. Езжайте, господа и чем быстрее, тем лучше, а то князь скоро уезжает из Вершилово. Вас, конечно, и без него встретят и обустроят, но лучше вам с ним повидаться. Как вам учебники для детей, господа? – Государь осмотрел всех математиков.

– Жаль, что в коллеже Ла Флеш не было таких учебников, как всё просто и доступно написано, нужно обязательно отправить эти книги во Францию, – за всех ответил Декарт.

– Обязательно отправим, и ваши книги, что напечатают в Вершилово тоже. Всё, господа, вы свободны. Торопитесь.

Событие тридцать седьмое

У Петра Пожарского, наконец, появилось время разобраться с интродуцированными культурами. Жители южноамериканского континента на этот раз занимали гораздо большую площадь, чем в первый год и убирали их другие, князь сейчас только картошку перебирал.

Картофель был разделён на три кучки. Из десяти клубней, что были с куриное яйцо, выросло 145 штук, Пётр выбрал опять десяток самых крупных и 100 помельче. Этот десяток был, может чуть крупнее, чем в первый раз, а может, так только казалось, желаемое выдавалось за действительное. Из сотни остальных посаженных получилось целых два мешка. Пётр и отсюда отобрал десяток самых крупных и сотню помельче. А две картофелины вообще отдельно положил, они явно были самыми большими из всех перебранных. Посадим их отдельно.