И опять снова…

– Последние дни не было времени. Ты же знаешь, я не люблю спешить или ходить в те часы, когда там слишком много народу… Когда очередь большая, служащая нервничает, рассеянно ставит штамп и портит марки.

– Кто-то разводит аквариумных рыбок, кто-то выращивает кактусы, а меня ты заразил филателией… хотя это хобби и стоит довольно дорого. Не возражай, – продолжала Фабиола, – это как болезнь, как страсть, хочется покупать все больше и больше, пополнять серии… И подумать только, что я раньше ходила на почту всего раз в месяц – отправлять перевод тете Сайде!

Женщине было очень весело, блестели ее огромные черные глаза, в которых отражалось пламя свечей. Она была удивительно хороша собой – и знала это. Ее белое платье резко контрастировало со смуглой кожей и кроваво-красным тоном скатерти… Да, она знала, какие цвета ей идут, и одевалась, имея в виду даже убранство помещения, где собиралась провести вечер.

– Но хватит об этом, – снова раздался ее голос. – Мне звонил Джонни и сказал, что в субботу собирается на подводную охоту. Если мы хотим составить ему компанию, должны заранее его предупредить, чтобы он распорядился приготовить обед в доме у Витико.

– Мне в ближайшее время не выбраться, – сказал Леандро. – Но ты все равно поблагодари его от меня и попроси, если можно, привезти мне коралл. Тот, что у меня был, выклянчил Отто Гемлих. Дня два назад он зашел ко мне в кабинет и буквально влюбился в этот коралл. Тот, что Джонни подарил мне на день рождения. Разумеется, пришлось отдать: очень уж он умолял, да и следует укреплять добрые отношения с его страной. А ты, красавица, что притихла?

Леандро ласково улыбнулся Глэдис, которая в присутствии Фабиолы всегда чувствовала себя отодвинутой на второй план. Фабиола заслоняла собой всех остальных женщин – так вызывающе красива она была… И говорят они о вещах совсем ее не интересующих – эти марки, эти кораллы, которые Джонни достает со дна моря. Его подарки она немедленно выбрасывала или отдавала кому-нибудь, потому что не переносила их запаха дохлой рыбы. Водоросли, принесенные им, она однажды несколько дней продержала во дворике, а вонь так и не прошла. Как вспомнишь, так тошнота подступает к горлу. Морское дно, конечно, очень красиво, но почему бы Джонни не оставить на нем все как есть и не вытаскивать его сокровища на сушу. Ей вообще непонятно, как это он выдерживает столько времени под водой, а потом вылезает нагруженный этой пакостью в нейлоновых пакетах.

– Мои сотрудницы уговаривают меня брать уроки каратэ, – сказала Глэдис. – Они начали несколько недель назад и говорят, что для женщины это совсем не трудно.

– А, наконец решилась! – откликнулся Леандро.

– Да. Занятия пока три раза в неделю…

– Я тебе уже говорил, – заметил он, – как полезно заниматься спортом. Мне лично каратэ помогает сохранять форму, и вообще, когда так часто ездишь за границу, в любой момент может пригодиться умение защищаться без оружия… Если хочешь, я достану тебе костюм для каратэ и книжку о нем. А ты, Фабиола, не решишься?

– Я? Предпочитаю, чтобы меня защищал кто-нибудь. Это более женственно. Тебе не кажется?

От этих слов Глэдис стало не по себе. Вечно Фабиола старается взять над ней верх. Даже не знаешь, что ей возразить.

– Извини, Фабиола, но ты ошибаешься. Для женщины не важно, занимается она спортом или нет, важно, как она относится к жизни… А я вот представляю, как изящна будет Глэдис в белом костюме!

– Каратэ сейчас в моде, – продолжала Фабиола. – Один только Исмаэль пока им не увлекся, а Джонни, хотя и не посещает гимнастический зал, занимается с Мигелем у себя дома в гараже – и является на эти занятия аккуратнее, чем на свидания с женщинами. В один прекрасный день мы увидим и Исмаэля в белом костюме для каратэ… Воображаю себе, он же такой черный!

Она расхохоталась, но, поняв, что смеется слишком громко для такого роскошного столичного ресторана, умолкла.

– Я пригласил его сюда, – сказал Леандро, – но он извинился. Завтра он должен представить проект внутреннего оформления дома, где будут жить и учиться руководительницы женских организаций Латинской Америки, он сказал, что у него еще кое-что не готово. Хочет использовать ивняк или пальмовое волокно, стекло и железо. И правда, у него хороший вкус.

– ~ Как и у Фабиолы, – подхватила Глэдис, желая ослабить возникшее между ними напряжение. – Уж она умеет одеться, у нее всегда прекрасно сочетаются цвета и Украшения… Кстати, Фабиола, где твоя прелестная соломенная сумочка, та, что отделана коричневой кожей? Я давно ее не вижу.

На лице Фабиолы почему-то появилась недовольная гримаса, но Глэдис продолжала смотреть на приятельницу, и та наконец пробормотала:

– Я ее подарила… Соседка попросила для дочери, ей она очень нравилась… и вообще… она у меня уже давно… немного потеряла вид… а ты же знаешь, я не ношу старых вещей.

– Она была очень красива с этими золотыми пластинками и коричневыми полосочками посредине… Если бы я знала, что ты собираешься ее подарить, попросила бы себе.

– Разрешите.