И осталась только надежда

  - Вилдор собирал нас, когда появился Маргилу и вот этот. - Он взглядом указал на Сарката.

  - Вы все-таки участвуете? - сделала я правильный вывод.

  - Это и наш мир, хотя твои друзья с нами не очень-то и согласны.

  - По поводу мира или участия? - хмыкнула я. Его заявление прозвучало весьма двусмысленно.

  Ответить он не успел. Сергей, свистнув, привлек его внимание, а когда тот обернулся, жестом позвал к себе.

  Время тянулось и бежало одновременно, отмеряемое биением сердца. Тяжесть становилась все ощутимее, как и тревога. Вот только было в ней что-то, заставлявшее меня улыбаться. Вопреки происходящему, вопреки тому, что должно было вот-вот случиться.

  Я не понимала, откуда то тепло, что вынуждало туманиться мой взгляд, почему губы шепчут имя дочери, почему....

  Не понимала....

  Мой крик заставил всех замереть. Вилдор оказался около меня раньше, чем я успела осознать, что выплетаю портал.

  Заклинание разорвало пространство, сорвав купол защиты, укрывавшей этот дом.

  Это уже не имело значения!

  Накидывала набиру я уже входя в серый туман. Следом за дарианцем.

  Знакомые развалины вдалеке, березовая рощица, безбрежное голубое небо, стрекот кузнечиков.... Как же много может вместить в себя лишь одно мгновение!

  Щиты Вилдоры раскрываются, укрывая собой двоих....

  Я настолько доверяю своему кошмару, что игнорирую даймона, который отлетает на землю, сбитый мощным ударом, странное существо, что пытается подняться на ноги у грани, за которой чувствуется Хаос.

  В этом мире, в этот миг есть только она.... Моя дочь.... Моя Амалия.... И то счастье, которое сносит все барьеры выдержки.

  Я обещала держаться, но я не знала, что нарушить клятвы так сладостно.

  - Мы вернемся!

  Он знает меня слишком хорошо, не позволяя моей ярости вырваться. Слишком. А я верю тому, что он говорит.

  Схватив дочь, вновь скрываюсь в тумане перехода, успев заметить, как Вилдор подхватывает упавшего без сил человека.

  Мы возвращаемся в гостиную, но там уже никого нет, кроме Сашки. И снова портал. Место мне незнакомо, но я догадываюсь, что это запасное логово, наличие которого я только предполагала.

  Их слишком много вокруг: даймонов, людей. Они говорят все сразу, задают вопросы. Мне, Амалии, мужчине, которого Кадинар одновременно накачивает силой и заставляет съесть хаткари. Тот матерится, отталкивает от себя чужие руки, смотрит на меня, что-то шепча. Я не слышу слов, но чувствую, что должна подойти.

  Не отпуская дочь, которую прижимаю к себе, буквально протискиваюсь к спасителю Амалии, пытаюсь благодарить, но он качает головой и продолжает твердить про какого-то Туорана, который приказал ему отдать....

  Я опять ничего не понимаю, но он протягивает мне кристалл, который я машинально беру в руки и... падает без сил на пол, продолжая проклинать весь этот мир. И даймонов. И ту сволочь, которая показала ему его ничтожность! И ту суку, которая все это придумала! И ту тварь без имени....

  Вилдор выхватывает у меня кристалл, кидает Сартарису, продолжая возвращать силы в утомленное боем тело.

  В этой кажущейся суете нет даже намека на порядок, но, похоже, только для меня. Их движения при всей хаотичности, скрывают за собой какую-то целесообразность. Но мне трудно осознать ее, потому что все, что я слышу, стук сердца Амалии и то, как ее губы непрерывно твердят: 'Мама, мама, мама....'.

  Ее голос звучит оглушающе, затмевая собой все звуки, создавая из них гулкий фон, в котором больше нет смысла, только отдельные слова, прорывающееся сквозь рвущееся из груди: она жива, она со мной....

  Теперь я понимаю, почему женщины не могут быть воинами. Невозможно быть матерью и....

  - Лера! - Его взгляд холодный, как ночь, отрезвляет, возвращая окружающему миру четкость и реальность. - Нам нужно поговорить с Амалией.

  Дочь выглядит более собранной, повзрослевшей. Вжимается мне шмыгающим носом в шею, но тут же отстраняется, выворачивается из моих объятий.

  - Вилдор.... - Он держит Амалию за руку. Надежный. Достойный моего доверия. Это не мое мнение, я вижу его в глазах дочери. - Как он?

  Тот не переспрашивает, просто оглядывается на мгновение на пристроенного на весьма скромной лежанке мужчину.

  - Как говорит Александр, отделался легким испугом. - И заметив, что я недовольна ответом, добавляет, - умереть я ему не позволю. Даже если очень просить будет.

  Не скажу, что это успокаивает, но я заставляю себя отбросить эмоции. То предчувствие, что разбудило меня утром, теперь обретает суть. Не зря же дарианец неоднократно повторял, что до проявления Храма осталось не время - событие.

  Этим событием стало возвращение моей дочери. Мир, наделивший наш род Равновесием, не мог подвергнуть опасности свою юную носительницу.

  Чувствуя себя ослепшей и оглохшей, натыкаясь на что-то и кого-то, доплетаюсь до угла зала, где устроились Вилдор, Маргилу, Саркат с Сартарисом и Кадинар с Сашкой. Туда же перетащили и мужчину, который был с Амалией.

  Не успела я сообразить, куда бы пристроиться, чтобы быть и рядом с дочерью и не мешать, как сын буквально силой усадил меня в кресло, появившееся словно из воздуха.

  - Ты уверен, что это был не даймон?