И осталась только надежда…

– Нет! – раздался за моей спиной голос того, кого я больше всего сейчас хотел увидеть. Присутствие Александра не просто усиливало мою позицию, оно делало ее неуязвимой. – Решили отсидеться или поиграть в партизан?

О том, кто такие партизаны, из присутствующих не знал только мой племянник (Александр рассказывал нам об истории своего мира). Но и он уточняющих вопросов задавать не стал, сообразил по контексту.

– Мы обязаны…

Мне пришлось вновь оборвать Элильяра:

– Я свое слово сказал. Я верю своей жене и Вилдору. – Какому из двух возможных, уточнять не стал: там, где был один, просто не могло не быть и другого. Но заинтересованный взгляд в сторону Закираля бросил. Любопытно, он уже догадался, кого называет своим отцом? – Трусостью эту предосторожность не считаю, каждый волен поступать в соответствии со своим мнением.

– Портал на Верее? – правильно решив, что комментировать сказанное мной не стоит, уточнил мой советник у Себастьяна. С той своей непосредственностью, которая одновременно обескураживала и располагала к себе.

– У нас, – хмыкнул тот задиристо, но смотрел на меня и Сашку с восхищением. Похоже, мы, как говорит мой человеческий друг, попали. – Меня затем сюда и притащили, чтобы уверить: чинить препятствий не будем.

Мы с Сашкой переглянулись и засмеялись. Хорошо, что мой племянник не знает про вырванные куски пространства.

Туоран

Я пришел в кабинет отца без вызова. Отвечая на его вопросительный взгляд, сбросил набиру на пол и, положив аккуратно на плащ кинжал, хранящий грань моей души, опустился на колено и склонил голову.

– Я подвел тебя, Яланир. Моя жизнь в твоих руках.

Лишив себя возможности видеть его взгляд, я добавил остроты воцарившемуся молчанию. Меня оно не угнетало, я ощущал и его недоумение, и отголосок понимания. А вот его…

– Ты нарушил мой приказ?

Спокойствию его голоса я не поверил. Мы с ним оба знали, что стоит за ритуалом, который я начал. Но только одному из нас было известно, насколько рискованно все это было. Правда, оно того стоило.

– Да, мой господин. – Я продолжал разглядывать ковер на полу. Отец любил красивые вещи. Вот и эта: мягкая шерсть, ручная работа, отголосок чувств, с которыми мастерица работала над узором. – Я нарушил твой приказ и взломал архивные базы.

На этот раз тишина не ударила по нервам своей бесчувственностью. Не ощутить, как сгущается напряжение, было невозможно.

Открытие портала я тоже не пропустил, заметив его за мгновение до того, как в спину дохнуло холодом Хаоса.

– Причина?

Замерший сзади Сэнши был готов нанести удар, ждал лишь приказа. Но я знал и то, что его не последует.

– Возникшие у меня подозрения. Аура женщины, которая была с группой диггеров, показалась мне знакомой.

– Подробнее.

Он не предложил мне подняться. Это не было плохо, я еще не успел его достаточно заинтриговать. Но стоять на одном колене с опущенной головой уже надоело.

– На первый взгляд это аура человека, практически полностью лишенного магии.

Я не торопился объясняться дальше. Но и не собирался уж очень явно навлекать на себя его гнев. Потому моя заминка была больше похожа на задумчивость, чем на стремление потрепать ему нервы.

– На первый взгляд?!

Он все-таки не сдержался! Я мог бы наслаждаться этим маленьким успехом, но не спешил потакать своему безрассудству. Отец был слишком серьезным противником, чтобы его недооценивать.

– Если бы я не видел подобного раньше, ни за что бы не догадался, что это фонят мощные блоки, скрывающие силу.

Продолжать я не собирался. Именно он поручил мне контроль за вернувшейся на Дариану сестрой и ее спутниками. И именно я высказал предположение, что принцесса д’Тар не столь безобидна, как пытается показать. Не сразу, но он вынужден был со мной согласиться.

– Лера?! – Его рык отозвался холодом, который искрами изморози украсил предметы в модуле.

Сильная магия. Не очень приятная для тех, кто любит зной. Но я даже не дернулся, чтобы укрепить щиты, лишь ниже опустил голову, принимая вину на себя.

– Ты уверен? – Ему хватило пары мгновений, чтобы вернуть себе хотя бы внешнюю бесстрастность.

Откажись он от своих планов, я бы первым присягнул ему на верность. Вопреки сложившемуся у многих мнению о нем, он был достойным воином – во внутреннем круге перед ним преклонялись едва ли меньше, чем перед Вилдором. И если бы не противостояние между армейцами и нами… Оно началось задолго до нас и вряд ли закончится скоро.

Но службу он свою знал и делал все для блага Дарианы. В соответствии с тем кодексом, который чтил. Ну а то, что пошел против своего отца… Мне сложно было разобраться в подоплеке их отношений. Пока я не встретился с дедом.

– Абсолютно. – Несмотря на то что именно сейчас решалось, будет ли успешным мой безрассудный замысел, я не испытывал страха, его полностью затмевал дурманящий кураж. Мой зверь многозначительно скалился, предвосхищая возможную схватку. Ну а я сам, сохраняя положенное безразличие, наслаждался происходящим. – Я не достоин твоего доверия. Я не достоин чести.