И осталась только надежда…

Пока ждали, продолжали обсуждать сложившуюся у темных эльфов ситуацию. При всей кажущейся простоте выходов из нее было не так уж и много. Мирных выходов.

Если я понял правильно и проблема была связана именно с желанием светлоэльфийского правителя усилить свою власть за счет моих собратьев, то без жестких аргументов от своей идеи он не откажется. Если же сестра и племянник были не правы и тот лишь поддержал жаждущего большего наследника, то и при этом раскладе без крови обойтись нелегко. Кимару уже удалось раздробить темных, и последствия такого раскола были мне известны.

Появление эльфов, один из которых командовал воинами при отце Себастиана, а второй был советником по магии, едва не усложнило положение. Первый увидел во мне соперника, который способен повлиять на юного правителя, второй так же, как наставник племянника, подозрительно смотрел на Сэнара. Пришлось, взяв клятву молчания, частично рассказать о том, что творится в Веере. О самом храме, Вилдоре, второй Дариане я умолчал, упомянув только, что моей жене, магу Равновесия, и воинам Хаоса необходимо нейтрализовать древний артефакт, который может если и не уничтожить Веер, то нанести ему значительный вред.

Откровенность, пусть и не до конца, себя оправдала, послужив еще одним доказательством уже известного: общая беда объединяет. И хотя окончательного решения мы так и не нашли, сошлись на том, что запас по времени у нас есть. Вряд ли в ближайшую луну на Верее начнет происходить что-либо кардинальное.

Договорившись, что, как только вся эта эпопея закончится, вернусь сюда и возьму на себя переговоры с правителем светлых, я уже более непринужденно попрощался с лордами.

Обсуждение затянулось до позднего вечера, пришлось пожертвовать и осмотром замка, и сном. Причины моего появления в этом мире были слишком важны, чтобы пренебречь хотя одной из них. Племянник это понимал, так же как и сестра.

Через тот же портальный зал в подземелье мы попали…

Ничего подобного я увидеть не ожидал.

Со всех сторон нас окружали горы. Серые, мрачные, голые. Над некоторыми вершинами курился дымок, навевая странные ассоциации. Разум убеждал, что к аду, о котором как-то рассказывала Лера, это место отношения не имеет, но принять это было сложно.

Найди я взглядом хоть худосочный кустик, мог бы назвать место, где мы находились, долиной, но вокруг было лишь каменное крошево и смрад, от которого хотелось бежать.

– Хаос, – как-то слишком спокойно произнес Сэнар, откинул полу набиру и достал (он принял привычный облик, как только мы вернулись в крыло, где находилась библиотека) короткий жезл с двумя углублениями для ладоней.

История становилась все более занимательной.

По официальной версии, варидэ о воскрешении четверки даймонов во главе с ее сыном осведомлена не была. Но наличие у моего новоявленного телохранителя этого артефакта заставляло в этом сомневаться.

Я, конечно, мог бы предположить, что мать Вилдора передала эту игрушку Закиралю, а уже тот – Сэнару, но даймоны встречались только в моем присутствии.

Усмешка не коснулась моих губ, я не хотел, чтобы отправившийся со мной Себастиан заметил ее. Когда речь шла о даймонах, я не мог быть уверен ни в чем.

– Не самое приятное место, – хмуро заметил я, вдруг подумав о том, что одно объяснение действиям варидэ у меня есть.

Закираль как-то сказал, что над их расой довлеет жесткая целесообразность, возведенная на фундаменте приоритета родственных связей. И когда одно с другим вступает в противоречие…

Дальше рассуждать об этом не хотелось. Историй, подобных жизнеописанию бывшего ялтара Дарианы, немало было и у других рас.

Оглянулся на Сэнара – тот не торопился открывать портал в новый мир – и удержал готовые сорваться с губ слова.

Стоял, замерев, отрешенный от всего, что его окружало.

Правильно говорила Лера: абсолютная бесстрастность, холодная бесчувственность восхитительной статуи.

Они казались живыми для нас, но только теперь я смог понять, что испытала моя жена, встретившись с ними впервые. Знакомство с Асией было не в счет. Проведя сотни лет на грани Пустоты, жрица научилась ценить то, что едва не потеряла.

– Здесь погибли последние из них. – Голос Сэнара был тих, словно он опасался спугнуть царившую в этом месте гнетущую тишину.

– Кто? – опередил меня с вопросом Себастиан.

Как-то незаметно он стал «своим» в нашей компании, и, когда последовал за нами посмотреть на новый мир, я не возражал. Он был еще слишком юн, чтобы воспринимать опасность со всей серьезностью. Я сам был таким в его возрасте. Риск заставлял кипеть кровь, жизнь казалась прекрасной лишь в страстных объятиях очередной прелестницы или когда до смерти оставался только шаг. Осознание собственного безрассудства пришло значительно позднее. Во многом благодаря отцу.

Возможно, смыслом моей встречи с племянником был не тот шанс, который давал нам скрытый за границей Хаоса мир. Я был единственным, кто мог показать Себастиану мимолетность бытия и цену чести, которую так легко потерять, совершив необдуманное.

– Воины маров!