И оживут слова, часть II

Добронега дала мне кошель с монетами на случай, если я захочу что-то купить. Мое сердце привычно екнуло, и в памяти сразу всплыли нелепые объяснения Альгидраса, когда он пытался сориентировать меня в стоимости здешних денег. Я поняла, что мне представился неплохой шанс выставить себя дурой еще и перед Миролюбом, однако от души понадеялась, что, как в прошлый раз, если придется что-то покупать, то он изъявит желание заплатить за подарок сам. Либо, в конце концов, я могу упереться и не покупать вообще ничего. С этими невеселыми мыслями я последовала за Добронегой, и на этот раз, выйдя на крыльцо, мы очутились в том же дворе, в котором нас встречал князь, когда мы только прибыли в Свирь. Миролюб уже ждал там. Он разговаривал с пожилым воином. На воине был синий парадный плащ, на Миролюбе же — обычный, темно-серый. Я оглядела его, пытаясь понять, вооружен ли он, но не заметила ничего даже на поясе. Интересно, в Каменице никто не носит оружия? Здесь настолько безопасно? Миролюб увидел меня и улыбнулся так, что я сразу почувствовала себя первой красавицей на деревне. Я улыбнулась в ответ и, спускаясь с крыльца, позволила поддержать себя под локоть, хотя в этом не было никакой необходимости.

Я ожидала, что за воротами опять окажется куча народа, но мы оказались на почти пустой улице. Сегодня стало видно, что дома здесь не отделены глухими заборами, как в Свири, и стоят гораздо ближе друг к другу.

— А у вас здесь дворов нет? — не удержавшись, спросила я.

Миролюб помотал головой:

— У тех, что на окраине, есть, а здесь больше княжий люд живет.

Вероятно под «княжьим людом» он подразумевал что-то типа знати, тех, кто побогаче.

Я с любопытством глазела по сторонам, отмечая, что дома здесь совсем не такие, как в Свири. Они были ниже — если в доме Добронеги на крыльцо вело семь ступеней, то здесь в большинстве домов их было всего три, а то и две.

— Как у вас дома низко стоят, — снова не удержалась я.

— Здесь земля другая, — пояснил Миролюб.

Я впервые задумалась о том, выходит ли Стремна из берегов. Если да, то это объясняет то, что все дома в Свири подняты так высоко над землей.

А еще дома в Каменице были больше. Пожалуй, с дом Добронеги. Таких крохотных домиков, как у Велены, я не увидела. И при всем при этом они были совершенно не нарядные: простые, без резьбы, без каких-либо украшений. И люди здесь были не нарядные. Обычные совершенно люди, часть даже в одежде из некрашеной ткани. Они проходили мимо, несли корзины, ведра, какие-то свертки, кланялись Миролюбу, ставя меня в нелепейшее положение, потому что я не знала, должна ли кланяться в ответ, так что я изображала что-то вроде полукивка-полупоклона и очень надеялась, что веду себя подобающим образом.

Мы какое-то время шли по центральной широкой улице, а потом Миролюб потянул меня за локоть и кивнул в сторону переулка:

— Пойдем, нас кое-кто ждет.

Я не успела даже удивиться тому, что нас может кто-то ждать, как Миролюб толкнул невысокую дверь под невнятной деревянной вывеской и заглянул внутрь, согнувшись в три погибели. Из-за двери послышались мужские голоса, чей-то смех. Заходить Миролюб не стал, напротив, сделал шаг назад и закрыл дверь. Я в удивлении уставилась на него, пытаясь разгадать этот маневр. Однако дверь тут же вновь открылась, и из-за нее, тоже пригнувшись, но, конечно, не так сильно, как Миролюб, вышел Альгидрас.

— Ой, — опешила я. — Ты здесь откуда?

Альгидрас сделал какой-то неловкий жест, и я вдруг поняла, что он явно не знает, как объяснить свое присутствие здесь. Я обернулась к Миролюбу. Тот улыбнулся так, будто полдня готовил мне сюрприз.

— Пойдемте, столицу покажу, — бодро произнес Миролюб и первым зашагал по переулку.

А я стояла, смотрела на Альгидраса и понимала, что ничего не могу с собой поделать, но отвести от него взгляд просто не в силах. Он выглядел немного уставшим, немного взъерошенным и был до безобразия родным.

— Сейчас княжича потеряем, — Альгидрас улыбнулся и кивнул головой в сторону ушедшего Миролюба.

Я двинулась по переулку, то и дело оглядываясь через плечо. Альгидрас шел сзади. Я не выдержала и трех шагов — повернулась и спросила:

— Это ничего, что я здесь с вами?

Альгидрас пожал плечами. Жест получился немного нервным. Я поежилась и продолжила путь.

— Это у него спрашивать надо, — услышала я.

— Он меня у Добронеги отпросил… Кстати, о Добронеге! — я крутанулась на пятках, и Альгидрас, шедший позади, едва не врезался в меня. — Альгидрас, мне кажется, она о чем-то догадывается, — пробормотала я.

Он бросил напряженный взгляд через мое плечо — на Миролюба, как я поняла, — и сказал:

— После поговорим.

— После у нас может не быть возможности, — прошипела я, однако послушно развернулась и продолжила путь.

Альгидрас пристроился рядом, насколько позволяла ширина переулка.

— Она смотрит на меня странно.

— И все? — спросил Альгидрас, и было в этом вопросе столько пренебрежения к женской мнительности, что мне мигом перехотелось с ним разговаривать. Впрочем, я тут же закусила губу и поняла, что все без толку — я не могу на него злиться.