И оживут слова, часть IV

— Час от часу не легче, — пробормотала я.

— Как только я пойму, что это, я скажу тебе.

— Ну конечно! — усмехнулась я.

Он вздохнул и накрыл мои пальцы ладонью. Я выдернула руку.

— Надя, тебе придется смириться с тем, что мы оказались здесь, — произнес он. — И чем скорее ты это сделаешь, тем будет лучше для всех.

— А если я не смирюсь?

— Не усложняй, пожалуйста. Диме нужна помощь. В нем есть силы стихий. Один он не справится. И еще… женщина не может здесь быть одна. Она должна быть при муже.

Я рассмеялась так громко, что Димка на миг оторвался от пирамидки и посмотрел в нашу сторону, на всякий случай посмеялся за компанию и продолжил игру.

— Это ты так романтично предлагаешь мне выйти за тебя замуж?

Альгидрас некоторое время смотрел мне в глаза, а потом, вздохнув, повернулся к морю.

— Ты говорила, что у тебя там был мужчина. Это был Дарим, да?

— Тебя это не касается, — отрезала я, понимая, что, учитывая наше предполагаемое родство с Павлом Николаевичем, теперь моя легенда звучит дико.

Альгидрас медленно кивнул.

— Я понял, что я тебе не нужен, — произнес он. — Но я не могу оставить Диму. Сумиран говорил, что мы вернемся туда, где начнут сбываться пророчества. Скорее всего нам придется здесь задержаться.

Он замолчал, и я, не выдержав, спросила:

— Надолго?

— Я не знаю. Я имел в виду, что, если мы здесь задержимся, ты… можешь выбрать любого мужчину.

— Вот те на, — удивленно протянула я. — А как же обряд, как же то, что я вошла в твой род?

— Это был просто обряд, — не глядя на меня, произнес он. — Алвар немного приукрасил. Как обычно.

«Просто обряд». Как с той женщиной из деревни хванов. Вот только пятнадцатилетний Альгидрас, кажется, всерьез в нее влюбился. Этот же, более взрослый вариант, наверное, совсем не умел любить.

— Димка значит для тебя хоть что-нибудь? — спросила я, потому что понимала, что это, может быть, последняя возможность откровенно поговорить.

Альгидрас вновь сморщил переносицу, усмехнулся и, по-прежнему глядя на волны, произнес:

— Зачем ты спрашиваешь, если все равно не веришь моим словам?

— Разумно, — ответила я и встала с земли. — Мы идем к людям?

— Скоро стемнеет. Мы переночуем здесь. Идти по незнакомым местам может быть опасно.

— Ты же чувствуешь пространство.

— Я — да. Но вам с Димой будет сложно.

Я смотрела на Альгидраса до тех пор, пока он не оторвался от созерцания морской глади и не поднял голову. Как только мы оказались здесь, он сказал, что силы вернулись и я смогу вновь его чувствовать. Прямо сейчас я не чувствовала ничего. Мне хотелось спросить, прячет ли он эмоции, но я почему-то спросила:

— Что будет с Даримом?

— Альтар убьет его и вернется сюда, — не отводя взгляда, ответил Альгидрас.

Я вздрогнула.

— Это лишь план или ты точно знаешь, что так будет?

— Я точно знаю, что так будет.

Я обхватила себя за плечи, ежась от внезапно налетевшего ветра.

— Неужели нет другого выхода?

— Для них нет. Аэтер должна исчезнуть с той стороны, чтобы миры не погибли.

— Но при убийстве Дарима она рассеется в воздухе и все равно останется там, разве нет?

— Она уйдет на переход Альтара сюда.

— Вся? — удивилась я.

Он кивнул, потом пожал плечами и произнес:

— Альтар — не я. Он умеет управлять силами. Он живет с ними с рождения.

Мне показалось, он сам не очень уверен в том, что говорит.

— Но ведь вы говорили, что именно аэтер ведет за собой стихию.

— А еще мы говорили, что любой обряд можно пустить в обе стороны, — голос Альгидраса звучал раздраженно.

— Но зачем убивать? Почему не забрать его сюда, как было в их с Гаттаром плане?

— Потому что здесь он не нужен, — ответил Альгидрас и, поднявшись, отряхнул джинсы.

— Он жил столько лет, чтобы просто так погибнуть? Как вы можете решать, что кто-то где-то нужен, а где-то нет?

— Альтар видел, что его появление здесь принесет много бед.

— Ты всерьез веришь на слово Альтару? Да любой из вас врет как дышит! — зло прошипела я, часто моргая. Непрошенные слезы подступили к горлу.

Альгидрас вновь отвернулся к морю, и слезы все-таки потекли по моим щекам. Ничего не изменилось. Им по-прежнему плевать на все, кроме собственных планов. И у меня не было ни одного основания думать, что для меня и моего сына они сделают исключение.

Больше мы с Альгидрасом не разговаривали. Мы с Димкой прогулялись по берегу, насобирали блестящих камешков, построили пару замков из гальки, больше похожих на горные хребты, и все это время у меня из головы не выходил Павел Николаевич. Он сказал, что не даст причинить вред мне и Димке. Он был готов к мирным переговорам, я не видела от него ничего, кроме добра, за столько лет. Я просто не знала, как мне принять мысль о его хладнокровном убийстве, о котором Альгидрас говорил с такой легкостью.

На ночь мы устроились под кронами деревьев. Альгидрас, натаскав крупных листьев, укрыл ими гальку, поэтому наше ложе оказалось даже не слишком жестким. Я ожидала, что Димка будет плохо спать в незнакомом месте, но он провалился в сон, стоило ему устроить голову на моей руке.