И плачут ангелы

— Молодец, солдат! — Достопочтенный Морис Гиффорд, командующий двумя отрядами армии Булавайо, приложил затянутую в перчатку руку к широкополой шляпе. — Поезжай вперед и не своди с них глаз. — Он повернулся в седле. — Капитан Доусон, мы поставим фургоны в круг под теми деревьями, там у «максима» будет хороший угол обстрела. А я возьму пятьдесят всадников и поеду навстречу противнику.

Надо же, им невероятно повезло натолкнуться на мятежников так близко от Булавайо! За несколько недель осмотра окружающей местности Гиффорд и его отряд из ста шестидесяти всадников сумели собрать около тридцати человек, выживших после нападения матабеле на отдаленные селения и фактории, но самих мятежников ни разу не встретили. Оставив Доусона заниматься фургонами, Гиффорд пришпорил коня и поскакал к Булавайо во главе группы из пятидесяти лучших бойцов.

Морис Гиффорд — сын графа, привлекательный молодой аристократ и младший офицер знаменитого караульного полка — приехал в Африку провести отпуск и немного поохотиться, и тут ему жутко повезло оказаться в гуще восстания туземцев. По всеобщему мнению, достопочтенный Морис Гиффорд был невероятно умным и чертовски славным парнем, который явно далеко пойдет.

На вершине холма он осадил лошадь и поднял правую руку, давая отряду знак остановиться.

— Вон они, сэр! — указал разведчик. — Совсем обнаглели!

Почтенный Морис Гиффорд протер линзы бинокля кончиком шелкового шейного платка и приложил окуляры к глазам.

— Все едут верхом, — пробормотал он. — И лошади у них неплохие. Вот так кучка кровожадных бандитов!

До группы всадников, одетых в боевую форму и вооруженных странной смесью примитивного и огнестрельного оружия, оставалось полмили.

— Отряд, направо и налево цепью растянись! — приказал Гиффорд. — Сержант, мы нападем на них сверху, потом отступим и попытаемся заманить под огонь пулемета.

— Прошу прощения, сэр, — отозвался сержант. — Там впереди вроде белый едет?

Гиффорд снова посмотрел в бинокль.

— Черт побери, действительно белый! — пробормотал он. — Только почему-то одет как дикарь.

Приблизившись, «дикарь» во главе колоритного отряда приветственно замахал:

— Утро доброе, вы, случайно, не Морис Гиффорд?

— Он самый, сэр, — сухо ответил тот. — Позвольте узнать, кто вы такой?

— Баллантайн, Ральф Баллантайн, — дружелюбно улыбнулся «дикарь» и показал на своих спутников: — А это отряд Баллантайна.

Морис Гиффорд с отвращением покосился на «солдат», одетых во что попало, от лохмотьев европейского платья до традиционных нарядов африканцев. Поди разбери, кто такие. Естественный цвет кожи скрывали слои жира и глины, делая всех похожими на матабеле. Лишь Баллантайн оставил лицо чистым — вероятно, для того, чтобы его узнали, — но, скорее всего, он тоже намажется черной пастой, едва получит то, за чем приехал.

И он не стал откладывать свои требования в долгий ящик.

— Мистер Гиффорд, у меня предписание на реквизицию, — заявил Баллантайн, доставая из поясной сумки сложенный и запечатанный листок.

Гиффорд зубами стянул с руки перчатку, взял бумагу и сломал печать.

— Сэр! Я не могу отдать вам свой «максим»! — воскликнул он, прочитав предписание. — Я обязан обеспечить защиту штатских лиц!

— До Булавайо всего четыре мили, и дорога безопасна, мы только что расчистили ее от матабеле. Вашим людям ничего не угрожает.

— Но… — заикнулся Гиффорд.

— Предписание дано полковником Уильямом Нэпьером, командующим армией в Булавайо. Вы можете обратитья к нему и опротестовать его приказ по возвращении в город. — Ральф по-прежнему улыбался. — А сейчас, простите, время поджимает. Мы заберем пулемет, и больше нам от вас ничего не нужно.

Гиффорд смял листок и с беспомощной злостью посмотрел на Баллантайна.

— Вы и ваши люди одеты в форму противника! — упрекнул он, меняя тему. — Это запрещено военно-судебным кодексом!

— Почитайте кодекс индунам, мистер Гиффорд. Особенно раздел об убийстве гражданских лиц и издевательствах над ними.

— Англичанин не должен опускаться до уровня дикарей, с которыми воюет! — высокомерно отозвался мистер Гиффорд. — Я имел честь познакомиться с вашим отцом, майором Зугой Баллантайном. Он настоящий джентльмен. Любопытно было бы послушать, что бы он сказал о вашем поведении.

— Мой отец вместе с его сообщниками по заговору — все настоящие английские джентльмены, кстати, — предан суду за нападение на дружественную страну. Однако я, безусловно, поинтересуюсь его мнением, как только представится такая возможность. А теперь, мистер Гиффорд, пошлите с нами сержанта, мы заберем «максим», и я с вами распрощаюсь.

«Максим», треножник для него и пулеметные ленты погрузили на вьючных лошадей.

— Как тебе удалось уговорить Нэпьера отдать один из драгоценных пулеметов? — поинтересовался Гарри Меллоу, затягивая ремни на вьюках.

— Ловкость рук! — подмигнул Ральф. — Перо может быть страшнее оружия…

— Ты подделал предписание! — ахнул Гарри. — За такое могут и расстрелять!

— Пусть сначала поймают. — Ральф обернулся к своим людям: — Отряд, по коням! Вперед шагом марш!

* * *