И плеск чужой воды… Русские поэты и писатели вне России. Книга вторая. Уехавшие, оставшиеся и вернувшиеся

Панина Софья Владимировна, графиня (по мужу Половцева, 1871–1957, Париж). Одна из немногих русских женщин – политических деятелей дореволюционной России. Член кадетской партии. Замминистра социального обеспечения Временного правительства. Арестована с другими кадетскими лидерами 29 ноября 1917 года по указанию Ленина и помещена в Петропавловскую крепость.

Панина из рода миллионеров, богатая наследница. Славилась своей красотой. Окончила Высшие женские курсы в Петербурге. Устраивала спектакли и концерты для рабочих. В октябре 1918 года бежала из Москвы на юг, увозя в чемоданчике фамильные драгоценности, чтобы передать их на нужды Белой армии, но в суете бегства чемоданчик затерялся. Эмигрировала из России – Франция, Швейцария, США.

Плеханов Георгий Валентинович (1856–1918). Философ, политический деятель, один из крупнейших русских марксистов, выдающийся пропагандист марксизма. Сын помещика. Учился в Петербургском горном институте, исключен за революционную деятельность. Стал народником и «пошел в народ»… Эмигрировал и почти 30 лет жил в Европе (1880–1917). Молодой Ленин поклонялся Плеханову как патриарху русских марксистов. Личное знакомство переросло во взаимное отталкивание. Плеханов о Ленине: «Из такого материала создаются Робеспьеры». После раскола социал-демократов Плеханов стал лидером меньшевиков. Резкий критик большевизма. Те в свою очередь критиковали Плеханова за недооценку революционного союза пролетариата с крестьянством, за преувеличение роли либеральной буржуазии в революции и т. д. Но, критикуя большевиков, Плеханов пытался примирить «враждующих братьев». Подверг критике «апрельские тезисы» Ильича за отступление от научного социализма и за «безумную и крайне вредную попытку посеять анархическую смуту в русской земле».

Вернулся в Россию совершенно больным и 31 марта 1917-го на Финляндском вокзале Петрограда заявил собравшейся толпе встречающих: «Я счастлив, что вернулся на Родину, я отдам остаток своих сил работе для победы революции. Надеюсь еще поработать, еще пожить. Но готов и умереть за эту победу».

Пуришкевич упрашивал Плеханова взять на себя управление страной, которой грозит гибель: «Вы мой политический враг, но я знаю, что вы любите Родину. И это сознание внушает мне глубокое доверие к Вам». Плеханов не внял словам Пуришкевича. Плеханов не хотел быть верховным правителем, но он хотел быть примирителем всех, в том числе помирить крестьян и помещиков. Плеханов опасался, что если Ленин займет место Керенского, то «это будет началом конца нашей революции. Торжество ленинской тактики принесет с собой такую гибельную, такую страшную экономическую разруху, что весьма значительное большинство населения страны повернется спиной к революционерам».

Октябрь Плеханов не принял и воспринял его как «величайшее несчастье». И это совпало с кризисом подорванного туберкулезом здоровья. Плеханов умер 30 мая 1918 года в санатории в Териоках, в Финляндии, в возрасте 61 года.

Плеханов был не только революционером, марксистом и философом. Он еще и талантливый литературный критик. Собрание основных его сочинений составило 24 тома (издано в 1925–1927). «Избранные философские сочинения» в пяти томах изданы в конце 50-х.

Для меня лично Плеханов – не пустой звук. Я окончил Институт народного хозяйства имени Плеханова, конспектировал его некоторые труды. В мартовском номере 2010 года в журнале «Наука и жизнь» (подписной тираж 42 тыс. экз.) вышла моя статья о Плеханове «Отец русского марксизма». Как выпускник Плехановки я отдал дань Георгию Валентиновичу и разделяю его мысль, «что русская история еще не смолола той муки, из которой будет со временем испечен пшеничный пирог социализма».

На сегодняшний день – 30 января 2016 года – это не пшеничный пирог социализма, а нечто подгорелое, непропеченное, горькое и пересоленное, приготовленное на сковороде дикого капитализма. Плеханову такое не привиделось бы и в страшном сне!..

* * *

Но, может быть, хватит? Нельзя объять необъятное: Путилов, Родзянко, Рябушинские, Церетели, Чхеидзе, Чернов – один интереснее другого.

Ну а дальше, если быть хронологически точным, воскресим в памяти панораму 20-х годов, первых лет советской власти.

1920–1929

Мать моя – родина,

Я – большевик

Сергей Есенин

Из подвалов, из темных углов,
От машин и печей огнеглазых
Мы восстали могучей громов,
Чтоб увидеть все небо в алмазах…

– писал Николай Клюев.

Страна расколота: одни жаждут в кратчайшие сроки увидеть «небо в алмазах», другие заламывают руки: «Я на коленях молю вас, укравших мою Россию: отдайте мне мою Россию, верните, верните…» (Леонид Андреев). Но находились и такие, кто в открытую боролся с советским режимом.