И полный радости мир (СИ)

В полтора года Дашу окрестили, и вопрос с крестной решился сам собой, а еще через месяц, Вика предложила Клаве работать в престижной фирме.

-Хватит горбатиться за копейки! – Вика, радостно сияя, влетела в небольшую квартирку подруги – Тебе, Клавка, нужно менять работу!

Клава, кормившая в этот момент Дашку, презрительно фыркнула – так и взяли ее, вчерашнюю студентку, без опыта работы, да еще с маленьким ребенком, на хорошую должность. Вика, точно вчера родилась, такое предлагает! Полы мыть в супермаркете или в больничке подрабатывать – да, туда брали охотно, а, вот что путевое, это, вряд ли.

-Возьмут, возьмут! – подтвердила Вика – я договорилась! Только тебе, Клавка, нужно права на машину получить.

-Права? – растерянно пробормотала Лидия Григорьевна, слегка недолюбливавшая легкомысленную, по ее мнению, Вику – Это же дорого!

-За счет фирмы. Потом, отработаешь, считай, что авансом! – Вика подмигнула Лидии Григорьевне, чмокнула растерянную Клаву в щеку и закружила Дашку по комнате – Престиж – дороже всего!

На фирме Клава прижилась.

Управляющий, правда, слегка поморщился, узнав о том, что Клава – мать-одиночка, но Вика сердито зыркнула на него глазами, черными, цыганскими и все недовольство с лица Павла Семеныча, точно ветром сдуло.

Неудивительно, ведь, как выяснилось, фирма принадлежала двоюродному брату Вики, Сергею, а, отказать сестре, да еще такой напористой, он не смог.

Правда и держали Клаву – не за красивые глазки.

Девушка не зря пять лет грызла гранит науки – у нее все получалось просто замечательно и у строгого управляющего, не было повода сетовать на Клаву, взятую на хорошую должность по большому блату.

К тому же, Лидия Григорьевна к тому времени уже вышла на пенсию и могла посвящать внучке все свободное время.

Клава превратилась в уверенную в себе молодую женщину, хорошо зарабатывающую, пользующуюся любовью и уважением коллег, только вот с личной жизнью у нее как- то не получалось.

Пару раз Вика пыталась вытащить подругу из дома, все в ту же «Пирамиду и еще парочку мест, вполне приличных, но Клаве не нравилось пестрое Викино окружение, и подруга не стала навязываться.

К тому же, у самой Вики случился роман, бурный, шумный, полный слез, страсти и ревности, хотя имя своего кавалера, от Клавы, Вика тщательно скрывала.

…Мягкие снежинки падали с небес замечательно огромными хлопьями и Клава, поставив машину в гараж, спешила домой.

Смеркалось.

Именно в это время баба Лида выводила на прогулку маленькую Дашу, и Клаве не терпелось поскорее поцеловать дочь в румяные от холода щечки.

Заметив ярко-розовый помпон, Клава отчаянно замахала руками, приветствуя маму и дочку и в это время тугой, холодный снежок врезался ей прямо в затылок.

От неожиданности Клава даже пошатнулась на высоких каблуках – ей было не столько больно, сколько обидно, обидно до слез.

Снежок бросил, конечно же, Свищ – бывший одноклассник, маргинальный элемент, шалопай и тунеядец, не дурак выпить и подебоширить, а, с недавних пор, еще и возомнивший себе, что Клава должна! просто обязана крутить с ним любовь, раз он, Свищ, решил снизойти до нее, оказав ей внимание.

- Привет, Клавуха! – Свищ, а по-простому, Свитченко Константин Георгиевич, смеясь, прикурил вонючую сигаретку и вразвалочку двинулся к Клаве – Сто лет, сто зим!

Встреча с дочерью откладывалась на неопределенное время.

Клава глубоко вздохнула – этот так просто не отвяжется, хотя Клава, не раз и не два, объясняла настырному соседу, что ей его общество неинтересно.

- Отвянь, Костя! – Клава сердито стряхнула с куртки снег - Не до тебя! Устала!

-Какие мы нынче гордые! – слегка растягивая слова, ухмыльнулся Свищ – Чего устала-то – кофе начальству подавать или ноги раздвигать?

Свищ имел весьма смутное представление о Клавиной работе, но почему-то решил, что раз девушка хорошо зарабатывает и имеет машину, то значит, не просто так.

А, чем еще может заниматься Клавка, прижившая ребенка от невесть кого? Получается – только одним, а если так, то, чем он, Свищ хуже?

Клава, прижав к груди сумку, попыталась пройти мимо, не вступая с неприятным соседом в перепалку – розовый помпон на шапке дочери, все еще виднелся в синеющем вечернем воздухе, и ей хотелось поскорее прижать к груди Дашу, а не ссориться с немилым ухажёром.

- Слишком ты гордая стала, Клавка! – с угрозой произнес Свищ, сплюнув сигаретку – Думаешь, все забыли, как ты с тем солдатиком в подъезде обжималась?

- Весьма своеобразное, у тебя, Костя, представление об ухаживании – резко произнесла девушка – Тебе-то, что? Какая тебе-то, разница, с кем я обжимаюсь? Ты мне, что, муж? – Клава неожиданно обозлилась – Отстать, Костя, не до тебя!

-Что, сынок? – гнусавый голос откуда-то сверху заставил Клаву поежиться. Это Костин отец, вечно пьяный дядя Жора, проснулся и выскочил на балкон покурить, прямо в трусах, не обращая внимания на снег и холод. Впрочем, ему, проспиртованному до самых костей, было наплевать. И теперь, он орал, не обращая внимания ни на детей, бегающих по двору, ни на их мамочек, степенно прогуливающихся тут же.