И полыхал пожар дождя…

Вечерний день,
Печальник мой смиренный!
Тиха река и ночь совсем близка.
Меняя галс, уходят с лёгким креном
Гружёные дождями облака.

Взыграет выпь,

Из камышей ответит
Бурчливый сом,
И, веря в чудеса,

Всё ждёт любви

В своей прохладе летней
Вдоль старых плёсов
Лесополоса.

* * *

Ничто не вечно – молкнут песни,
С пути сбиваются дороги…

Опричь себя, совсем немногим

Мы дорожим.
А что в итоге?

Нам Бог затем даёт болезни,

Чтоб мы задумались о Боге.

Чтобы мольбы

И всхлипы-слёзы
Плакучих ив – всё стало данью
Твоей скупой, как подаянье,
Судьбе,
Когда осенней ранью

Взлетят последние стрекозы,

В твоё

Поверив
Покаянье.

* * *

Будь осторожен: относись рачительно
К словам – они волшебники и маги!
Простая мысль становится значительной,
Когда её распишешь на бумаге.

И чуткость слов, их тайная отчётливость,

Нам явят и мольбу, и Божий зов,
И дух родной земли, и нерасчётливость,
И к родине предвзятую любовь…

И что нам галактическая дальность

Тех звёздных дыр, чьи чёрные костры
Безверьем нас морочат до поры!

Мы, всё-таки, достаточно стары,

Чтоб знать:
Господь – такая же реальность,

Как мир земной и звёздные миры.

* * *

Восторги
И ночные вдохновенья
Любви
Не возглашай, не славословь:
Об очень тихий камень преткновенья
Она споткнётся, Вечная Любовь.

И будут феврали, ручьи

И таянье
Сугробов,
И готовность всё забыть…

И дни твои,

Где горечь и раскаянье,
И боль,

И ничего не изменить.

* * *

Ну, скажем, дождь… Нет, первый снег
И мокрый запах луга!

А время замедляет бег

И умудряет вся и всех
Унять, умерить свой разбег
И возвратиться на ночлег
В свою шалаш-лачугу,

В тот самый рай свой, где в снегах –

Да нет, в дождях и травах! –
Дыханье неба на губах
И прель плодов, и пух и прах
Цветов в слезах-отравах,

И первый снег – он в душу вхож,

И понят, и услышан…

Пусть будет снег!

А всё же дождь

Мне и верней
И ближе…

* * *

Исцелимы ли скудость – и скупость,
Если жизнь уже вся за плечами?

Невезение – кара за глупость!

Опоённый слепыми дождями,

Старый тёрн
Надломился и рухнул
Под обильем ветвей и плодов.

Вот и дожили до холодов

Наши внуки!

И хватит ли рук нам

И ума,
Чтобы вынести тяжесть
Той небесной воды
И огня,

Где своё невезенье кляня,

Старый тёрн,

Кочевряжист и кряжист,
Пал в траву в завершение дня.

* * *

Не надо бояться жить иначе,
Не надо бояться любить
Свой дымный, свой зимний,
Свой стынущий
Очаг,
Паутинную нить
Простудной, прилипчивой
Мороси,
Растерянность брошенных ив –

Весь этот багряный размыв

Осенних закатов,
Что вскорости
Угаснут
И в горестной горести

Покинут нас, всё позабыв…

* * *