Читаем И повсюду тлеют пожары полностью

Биби привалилась головой к БМВ и подождала, когда у дочери в спальне погаснет свет.

* * *

Иззи вернулась от Мии в пустой дом. С родителями все понятно – они на работе, но кто-нибудь из старших детей обычно дома. “Где Лекси? – подивилась она. – Где Сплин?” Трип, рассудила Иззи, наверное, с Пёрл, – хорошо бы перехватить ее до того, как вернется мать.

На самом же деле Трип и Сплин явились домой раньше обычного – Сплин сразу после школы, Трип, как ни странно, вскоре после. Трип был сварлив и не находил себе места; Сплин заподозрил – и угадал, – что Трип планировал встретиться с Пёрл, но что-то не сложилось.

– Не задался день?

Трип что-то буркнул.

– Она не пришла, – продолжал Сплин, цокнув языком. – Хреново, чувак. Но если подумать, а ты чего ждал?

– Что ты несешь? – сказал Трип, наконец обернувшись к Сплину, и того прошила дрожь злорадства.

– А ты что думал – ты у нее один? – сказал Сплин. – Ты думаешь, кому-то хватит тупости беречь себя для тебя? Поразительно, что до тебя раньше не дошло.

Сплин засмеялся, и тогда Трип бросился на него. Они так не дрались годами, с самого детства, и с внезапным облегчением Сплин засмеялся опять, хотя Трип заехал ему в живот и оба рухнули на пол. Пару секунд они повозились на плитке, полосуя дверцы шкафчиков грязью с подошв, а потом Трип зажал Сплина в захват, и на том драка закончилась.

– Заткнись, – прошипел Трип. – Заткни свою пасть, нахер.

С самого первого поцелуя Трип гадал, что Пёрл в нем нашла, гадал, не решит ли она – рано или поздно, – что ошиблась с выбором. Сплин будто заглянул ему в голову и вслух прочел все его страхи.

Сплин что-то лепетал, тянул Трипа за руку, и в конце концов Трип отпустил его и вылетел за дверь. Полчаса бесцельно покружив по улицам, он поехал к Дэну Саймону. До появления Пёрл Трип, Дэн и другие хоккеисты часами горбились вокруг Дэновой “Нинтендо”, играя в “Золотой глаз”, и Трип надеялся, что игровое марево отвлечет его от слов Сплина, от раздумий о том, правдивы ли эти слова. Сплин тем временем направился на озеро Подкова, где про себя перебирал все то, что хотел высказать брату – сегодня и за многие годы.

Иззи, одна дома, снова и снова вертела в голове слова Мии. Иногда нужно начинать с нуля. В пять вечера Мия так и не приехала готовить ужин, и под ложечкой у Иззи неприятно засосало. И засосало пуще, когда в половине шестого позвонила мать.

– Мия сегодня не может, – сказала она. – Я по дороге куплю какой-нибудь китайской еды.

Когда наконец в самом начале седьмого вернулся Сплин, Иззи сбежала вниз.

– Где все? – вопросила она.

Дернув плечами, Сплин выбрался из фланелевой рубашки и кинул ее на диван. Не один час он просидел на озере, бросал камешки в воду, размышлял о Пёрл и о брате. Ты посмотри, что ты с ней сделал, в ярости думал он. Что ей пришлось пережить. Как ты мог? Он закинул в воду все камешки, какие нашел, и ему все равно не хватило.

– Мне-то откуда знать? – ответил он Иззи. – Небось Лекси у Сирины. Где Трип – хер его знает. – Сплин умолк. – А тебе-то что? Я думал, ты любишь одна.

– Я искала Пёрл. Ты ее не видел?

– Видел на английском. – Сплин пошел в кухню за газировкой, Иззи следом. – С тех пор нет. Она ушла раньше. – Он глотнул из банки.

– Может, она с Трипом? – предположила Иззи.

Сплин сглотнул и промолчал. Заметив, что он не опровергает ее гипотезы, Иззи воспользовалась преимуществом.

– Это правда, что ты вчера говорил про Трипа и Пёрл?

– Судя по всему.

– Зачем ты маме рассказал?

– Я не знал, что это секрет. – Сплин отставил банку на столешницу. – Не то чтобы они прямо шифровались. И я не подписывался их покрывать.

– Мама сказала… – Иззи замялась. – Мама сказала, Пёрл сделала аборт?

– Сказала.

– Пёрл не делала аборт.

– А ты откуда знаешь?

– Оттуда.

Иззи не могла объяснить, но знала точно. Трип и Пёрл – в это поверить легко. Иззи месяцами замечала, как Пёрл смотрит на Трипа – точно мышь на кота, жаждет, чтоб ее сожрали. Но беременность? Пёрл? Иззи сосредоточилась. Может, Пёрл была какая-то странная?

Иззи замерла. Она вспомнила день, когда пришла к Мие, а там сидела Лекси. Что Лекси тогда сказала? Что приехала к Пёрл, Пёрл помогает ей с сочинением. Лекси, обычно вся такая причесанная, была лохматая и бледная, волосы в вислом хвосте, и Мия очень быстро Иззи шуганула. Иззи поразмыслила еще. Лекси вернулась на следующий день, в любимой зеленой футболке Пёрл, той, что с Джоном Ленноном на груди. С пластиковым пакетом – в пакете что-то лежало. Лекси весь вечер просидела у себя, не вышла к ужину – опять же, на нее не похоже, аппетит у нее будь здоров – и ходила кислая еще не одну неделю. В сущности, даже сейчас сестра не так кипуча, не так бойка, точно в ней закрыли заслонку. И они с Брайаном расстались.

– Где Лекси? – снова спросила Иззи.

– Я же говорю. По-моему, у Сирины. – Сплин схватил Иззи за локоть: – Насчет Трипа и Пёрл ни слова, поняла? По-моему, она не знает.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука