И придет новый день

Оказывается, именно этим трюком невеста обездвиживала на арене жениха. А вовсе не силой мышц. Я поинтересовалась, может ли мужчина орк воспользоваться такой способностью. Мне ответили, что на это способен почти каждый ребенок достигший десятилетнего возраста. Такое известие заставило меня несколько обеспокоиться. Получалось, что свобода людей держалась только на добровольном согласии орков не применять свои способности к иноплеменникам.

Новый наряд Шаны совершенно менял ее облик. С человеческой точки зрения она теперь выглядела на уровне: обтягивающий лиф короткого корсажа из тонкой кожи темно-синего цвета с глубоким вырезом, но не вызывающим, открытая талия и видимый теперь верх накаченного живота, а чтобы эту талию подчеркнуть, задрапированные у пояса очень широкие брюки из тяжелого шелка длиной до середины голени, внизу суженные и застегивающиеся на несколько маленьких пуговиц. Основной акцент на талии, которую в традиционной одежде никто не замечал, и искусственно увеличенном размере бедер. Носить платья орчанки считали не практичным, совершенно раздеть их было бы неосмотрительным, из-за чрезмерной тренированности тел почти все имели развитый плечевой пояс, средних размеров грудь и довольно узкие бедра, почти не отличимые от талии.

В новом наряде Шана смотрелась довольно неплохо. Эльфам, ясное дело, не понравится, так не для них старались. Чтобы обновка выглядела убедительней, я сшила себе похожую, только других цветов. Все-таки требуется определенная смелость, чтобы рискнуть появиться в нетрадиционном наряде перед публикой. Мои любимые цвета были золотисто-оранжевыми, так что рядом с фиолетово-синим нарядом Шаны я смотрелась вполне гармонично.

— Что скажешь?

— Я не слишком голая? — Шана с сомнением смотрела на свой плоский живот.

— Ты слишком спортивная, и мы это немного спрятали.

— В каком смысле спортивная?

— Слишком сильная.

— Так это же хорошо.

Орчанка скептически смотрела в маленькое зеркало, в котором увидеть себя в полный рост было совершенно невозможно.

— Это тебе хорошо, а вот твоему мужу, похоже, не очень нравится. Он же тебя боится, а должен хотеть тебя защитить вместо того, чтобы защищаться от тебя самому.

— Ты думаешь, так я выгляжу лучше? — сомнения все-таки одолевали орчанку.

— На все сто процентов. Как я, по-твоему, смотрюсь в новом наряде?

Шана осмотрела меня, нерешительно поджала губы и осторожно спросила:

— Честно?

— Как на духу.

— Тощая ты. И хилая. Тебе бы потренировать немного не мешало. Мужа с такой фигурой не победить.

— Это точно, так что не буду и пытаться. Вдруг какой доходяга сам к ногам упадет. Я непривередливая, подберу, авось на что сгодится.

Жалость орчанки к моим модельным формам меня развеселила, но не желая ее обидеть предпочла перевести разговор на постороннюю тему:

— Ты не знаешь, где Хондар пропадает днями?

— Тренируется. Хочешь посмотреть бой? Сегодня будет один. Его вызвали двое. Придут после заката из Эрагада.

— Только если Хондар меня не увидит.

— Это трудно сделать, разве что если прийти заранее и спрятаться.

— Значит, спрячемся. Любопытно глянуть. Это опасно?

— Да не очень. Бой длится, пока противник не попросит пощады или не погибнет.

— Это называется неопасно?

— Конечно, это же открытый бой. Без правил, но при свидетелях. Так что нападение со стороны исключается.

— А если проиграет Хондар? — до меня наконец дошло, что этот безответственный полуорк рискует моей жизнью не меньше, чем своей.

— Зачем думаешь о поражении? Думай о победе. — Шана меня решительно не понимала. С ее точки зрения поведение Хондара было абсолютно правильным.

Во мне легкий страх смешивался со злостью и все вместе рождало стойкое желание немедленно разыскать моего подопечного и высказать ему все, что я думаю о его безмозглом поведении. Удерживало только воспоминание, что он меня не только во сто крат сильнее, но и в тысячу раз вспыльчивей. Если мы с ним до сих пор и ладили, происходило это скорее всего не от моего умении держать себя в руках, тут у меня были явные проблемы, а из-за его непонятной снисходительности к моим словам и поступкам. Если я его слишком сильно допекала, Хондара просто уходил. Наверное поэтому мы с ним теперь почти не видимся.

К месту поединка мы пришли одними из первых. Солнце опускалось за дальнюю линию гор. Небо стало серо-сиреневым. Глаз почти не различал красок. Хоть было еще достаточно светло, но в это короткое время суток наступающая темнота делала окружение бесцветно-серым, что не позволяло видеть детали. Скоро проявится луна на небе, пока только белый диск на темнеющем фоне, и засияют звезды. А пока слабое дуновение разогретого за день воздуха и оглушительный стрекот цикад единственные яркие впечатления.