И придет новый день

Не знаю, о чем думал сидящий напротив меня мужчина, но скованным или смущенным он себя точно не чувствовал. Смотрел открыто и безмятежно, как только может смотреть человек с совершенно незапятнанной совестью. Без особого почтения, но учитывая разницу в возрасте ничего другого я от него и не ожидала. Староват на мой вкус, хотя выглядит неплохо для своих лет. Интересно сколько ему все же? Лицо Айдена было скорее приятным, чем красивым. Он принадлежал к тому типу мужчин, которые чем старше становятся, тем интереснее выглядят. Женщинам ведь всегда нравятся две крайности. Или юноша с мягкой еще щетиной, или мужественный, слегка потрепанный временем одиночка.

Отец для любой девушки олицетворяет идеального мужчину, ну а юный ровесник ближе ей по развитию. А чтобы быть совсем точной, по недоразвитию. Мне, правда, никогда не нравился взрослый типаж, я остро переживала разницу в возрасте, как свою умственную отсталость. Взрослый поклонник вызывал скорее томительную скуку, чем льстил самолюбию, что мной заинтересовались. Но некоторые мои знакомые девицы западали даже на богатых старичков.

Я нашла бы, наверное, Айдена привлекательным, если бы не цепкий взгляд, лишенный дружелюбия и ухмылка одной стороной рта. Мне нравились, пожалуй, только его черные прямые волосы до плеч, думаю из-за их необычного блеска. Да, пожалуй, еще совершенно раскованная манера двигаться без суетливости или спешки. Если выбирать для сравнения кого-нибудь из животного мира, наибольшее сходство у Айдена было с пантерой. Ведь пантера бывает и мужского рода. Иначе как эти кошки размножаются? Так вот, он был похож на ленивого, сытого пантеру-самца наблюдающего за своей жертвой, прикрыв сонно веки, и ждущего подходящей минуты, чтобы пообедать.

В действительность меня вернул спокойный голос Айдена:

— Могу я полюбопытствовать, что это за толстая черная кошка вьется вокруг вашей головы?

Я сглотнула.

— Вы тоже можете видеть?

— Естественно. Вам сказали, что я совсем бездарен?

— Что-то вроде того…

— Лучше, если тебя недооценивают, чем ждут слишком много.

— И что еще вылезло из моей головы? — неприятно все же, если тебя читают, как раскрытую книгу.

— Только это странное животное. Хотите научу вас прятать образы? — Айден был само миролюбие.

— Спасибо, но нет, — идея поиграть с черным хищником, даже виртуальным, казалась мне через чур опасной. Что уж говорить о реальном прототипе.

— Не буду больше отнимать ваше время. Я пришел передать вам приглашение принцессы Эланиель посетить ее завтра в полдень по личному делу. Думаю, это касается некоторых деталей вашей одежды. Точнее, той ее части, которая обычно бывает скрыта, — Айден явно наслаждался выражением моего лица, не берусь судить, что он там точно видел. — Чтобы не томить вас неизвестностью, выскажу предположение, принцесса хочет, видимо, узнать адрес мастера, у которого вы эти вещицы приобрели.

Айдену наконец удалось заинтересовать меня, я даже готова была простить ему дикую манеру разговаривать.

— Принцесса хочет купить что-то похожее для себя?

— Принцесса Эланиель не может обсуждать такие вопросы с мужчиной, поэтому она хотела бы встретиться с вами. Я обещал представить ей вас завтра в полдень во время ее дневной прогулки у прудов.

— Принцесса хочет сохранить нашу встречу в тайне?

— Вы совершенно правы.

— В котором часу мне быть готовой?

— Я пришлю кого-нибудь за вами. Дорога займет меньше часа. Но лучше приехать заранее.

"Ну, конечно, буду я гулять с тобой наедине по пустому парку. Еще чего."

— Буду ждать.

Айден легко поднялся и направился к выходу. Сходство с пантерой стало еще явственнее. Я смотрела на него зачарованным взглядом. Почти как пациент на сеансе у гипнотизера, когда у него перед носом размахивают блестящим маятником. Полный эффект был достигнут последней репликой выходящего гостя. Прежде, чем закрыть дверь, Айден убрал ухмылку с губ и совершенно серьезно произнес:

— Мне очень лестно, что из нас двоих вы выбрали именно меня.

Короткий поклон. Шпок. Дверь закрылась. Мне удалось отклеить пальцы от ручки кресла, и некий странный, сдавленный звук вернул меня в действительность. Это мои легкие начали наконец-то работать. Вдох-выдох, вдох-выдох. Если меня перестанет колотить, я может даже успокоюсь и смогу соображать.

"Как он узнал о моем разговоре с Олом? Или здесь как в ЦРУ слово сказать нельзя, чтобы тебя не сняли на камеру? В приличном средневековье не должно быть техники для слежки, но у них не только все записывается, чтоб им пусто было с их фантомами, но, оказывается, еще и подслушивается не хуже, чем у нас."