И придет волчица…

– Осенью в Тарее раскрыли тайное общество. Доморощенные чернокнижники без крупицы дара. Время от времени среди людей находятся безумцы, убеждающие себя и других в том, что они избранные. Эти убивали магов и пили их кровь, были уверены, что это сделает их бессмертными. Успели убить троих, прежде чем их разоблачили. Дело было шумное, говорили, что поймали не всех. Поэтому, если мы объявим, что на тэсс Галлу и моих сыновей напали избежавшие суда в Тарее сектанты, люди охотно в это поверят. Возможно, что и ваша жена – тоже. Я ведь верно понял ваши намерения?

– Думаю, да. Кому известно истинное положение дел?

– Немногим. И в этих людях я уверен, они будут молчать.

– Надеюсь.

– Теперь вы, наверное, уедете из Марони? – предположил судья.

– Нет. Я не смогу уговорить жену, не объяснив причин. А делать этого, как вы догадались, я не стану.

– Пожалуй, я последую вашему примеру и, когда мальчики вернутся домой, расскажу им официальную версию событий. Так будет лучше для всех.

– Не уверен, – возразил Лар. – Если позволите, совет: Наю говорите все, что угодно, – он не был мишенью и пострадал случайно, а Сэлу лучше знать правду и не расслабляться.

Иоллар уже решил, что, если этого не сделает судья, он сам предупредит приятеля – это будет лучше, чем в очередной раз мчаться сломя голову мальчишке на выручку. Может и не успеть.

– Да, вы правы, – задумался тэр Кантэ. – Сэллер, он… Простите, мне неловко спрашивать, ведь это мой сын, и я должен был бы первым узнать от него, если бы он доверял мне, но… Тэр Велтар высказал предположение, что Сэл попал в эту историю из-за того, что был в Каэре в тот день с вашей супругой и что это он…

Человек нервничал и так и не решился произнести последнее слово, но Лар понял вопрос:

– Вы можете гордиться сыном, тэр Энгус.

На следующий день город гудел о том, какой ужасной участи избежали местные маги и как отличилась бравая стража, «порубившая как капусту недобитых тарейских выродков». И Галла, вопреки опасениям, поверила в это так же легко, как и остальные (за исключением баек о доблестных стражниках, конечно).

Единственное, что ее беспокоило, – это то, что Лайс не появлялся у них с того дня ни разу. К концу длани Иоллар предложил съездить в домик у моря. В отличие от жены он знал о бывших у Эн-Ферро причинах.

– Будешь теперь до конца дней от меня шарахаться? – спросил он, когда удалось остаться с товарищем наедине.

– А нужно?

– Тебе – нет. Но если хочешь что-то сказать, говори сейчас.

– Ты уже мало похож на того Иоллара, которого я знал, – вздохнул кард.

– Ты знал ребенка.

– Мне нравился этот ребенок.

– Мне тоже, – признался Сумрак. – Но многое изменилось. За последний год в одном городе с нами случилось больше, чем за сорок лет в разных мирах. Ты тоже не тот, что был, согласись. Жена, сын – из вечного бродяги ты превратился в домашнего кота.

– А в кого превратился ты?

– Я – это я. И я ни в кого не превращаюсь, пока в мой дом не врываются с оружием и не причиняют вреда моим близким. Но если это случится… Мои предки жили битвами, и в минуту опасности память любого из них к моим услугам. Если это и плохо, то для моих врагов, а не для друзей. А тебя я по-прежнему считаю другом.

Сумрак протянул руку и ждал несколько долгих секунд.

– Приятно, что есть неизменные вещи, – улыбнулся Лайс, пожимая протянутую ладонь.

О том, что на его сестру объявлена охота, Лар говорить не стал.

Глава 16

«День выдался до ужаса скучный. Суббота…»

Она решила, что нужно начать именно с того январского дня на Земле, когда они впервые встретились. А потом, страница за страницей, до самой свадьбы. Дальше писать не стала. Сказка должна заканчиваться свадьбой.

Но небольшое послесловие можно добавить. Только свечу зажечь, в феврале все еще рано темнеет.

Она нашла спички… Раньше стоило только щелкнуть пальцами, а теперь сил едва хватало на поддержание иллюзии. Но сейчас, пока мужа не было дома, она позволила себе отдохнуть и от морока – никто не увидит впалых щек и темных кругов под глазами, никто не заметит, что на коже даже от легкого нажатия остаются синяки, а вчерашний порез на пальце до сих пор кровоточит…

«Иногда Судьба дает нам шанс все исправить. Сказать то, о чем не решались говорить раньше, объясниться… Проститься уже не с горечью и с обидой, а с нежностью и благодарностью за каждое мгновение счастья…»

Она перечитала написанное и закрыла тетрадь. Задумалась, вновь открыла на последней странице и обмакнула перо в чернильницу.

«Прости меня, пожалуйста. И не бросай его. Ты сильный, я знаю…»

Слеза сорвалась с ресниц и упала на свежую строчку, растворяясь в последнем слове.

«Люблю…»

В школе наконец-то определились, кому доверить должность старшего наставника. Магистр Триар пользовался всеобщим уважением, а у Галлы были с ним неплохие отношения еще со времен ученичества, и просьбу перенести зачеты и закончить обучение по ее предмету чуть раньше он удовлетворил без лишних вопросов. Иоллара это порадовало: теперь жена высыпалась по утрам и больше времени проводила с ним.