И придет волчица…

– Если бы ты попался, не выбрались бы уже оба, – подвел итог Буревестник. – Так что все ты сделал правильно. Это мое мнение. Если оно тебя не устраивает, можешь разбудить Лайса и спросить у него. Можешь разгрохать еще пару стаканов и тарелку заодно, если тебя это успокаивает. А можешь выбросить все из головы и пойти наверх, к жене.

Выбросить из головы, конечно, не получилось, но стало легче. Сэл всегда говорил то, что думал. Считал бы трусом – назвал бы трусом. Дураком – значит, дураком.

Умывшись холодной водой, пригладив волосы, Лар поднялся по лестнице. Приоткрыл дверь в спальню Дэви и улыбнулся, оценив увиденную картину.

– Уже спит? – спросил шепотом.

– Спит, – ответили ему из комнаты.

– Молодец, быстро справился, – похвалил он сына, сидящего на постели рядом с матерью.

Должно быть, Галла прилегла с малышом, собираясь дождаться, пока тот уснет, но Дэви оказался более стойким, нежели родительница.

– Ну и что будем делать?

Мальчик развел ручонками.

– Иди сюда, – Сумрак легко подхватил сына. – Пусть мама сегодня поспит у тебя, а ты – на ее месте. Договорились? Только, чур, не храпеть и не толкаться.

В родительской спальне, пока отец расстилал постель, Дэви кряхтел у своей старой кроватки, пытаясь вытащить из угла, в который ее задвинули больше года назад, но так и не вынесли в чулан.

– Э, нет, парень, – оторвал его от этого занятия Иоллар, – ты для нее уже слишком большой.

– А сестричка?

Наверное, Алатти заходила или на улице видел возок с младенцем – после он всегда спрашивал о сестричке. И откуда вообще слово узнал?

– Извини, малыш, но нам и тебя хватает. Давай спать. А завтра нарисуем маме большой-большой букет цветов. Только не на стене, хорошо?

Папа спал, и ему снился злой сон. Маме тоже иногда снились злые сны, но она умела их прогонять. А папа не умел и, когда к нему приходил злой сон, прятался в туман.

Дэви сделал маленькое солнышко, чтобы лучше видеть папу. Провел ладошкой по его лбу, и туман ушел и забрал с собой злой сон. Теперь папе снилась мама и море. Это был его любимый сон, и он улыбался. Дэви тоже улыбнулся. Но потом заметил, что папина рука перевязана тряпочкой, и расстроился. Он помнил, как у папы так же была завязана нога – тогда ему было очень больно, а ночью приходили злые сны. Мальчик осторожно снял повязку и подул на ранки, чтобы они не болели и плохой сон не вернулся.

Малыш слез с постели и пошел к своей маленькой кроватке. Попробовал потянуть, но она была слишком тяжелая. Он просил папу, пытался ему объяснить, но тот не захотел слушать. Значит, утром нужно будет сказать Тину.

Дэви остановился перед дверью. Папа закрыл ее на крючок. Крючок был высоко, и мальчик задумался. Сначала он хотел потянуть за ниточки-цеплялки. Это такие специальные ниточки, за которые можно было дернуть и стащить, например, пирог со стола. А еще открыть папин шкафчик с красками. Но в этот раз Дэви не стал пользоваться ниточками, хоть и знал, что они есть – они были повсюду, просто никто их не видел. Сейчас он решил поступить по-другому: поднял вверх ручку и в ней появился меч. Как у папы, только маленький… и немножко кривой. Но главное – длинный. Им можно было приподнять крючок и открыть дверь.

Шлепая босыми ногами по полу, он добрался до комнаты друга. Тин никогда не закрывался на крючок. И к нему не приходили злые сны.

– Драконыш? – зевнул тэвк. – Что ты тут делаешь?

– Я хочу сказку. – Не дожидаясь приглашения, Дэви влез на кровать.

– Разве мама тебе не рассказала?

Мама рассказывала, но ее сказки были странные: про огромную рукавичку, в которую мог влезть медведь, или про круглый хлебушек, который катился по лесу и пел песни. Наверное, это были сказки для взрослых, и Дэви их не понимал. Он хотел нормальную детскую сказку, в которой были эльфы и орки, люди и гномы, маги и лесные чудища.

– Ладно, слушай, – со вздохом согласился Тин, отодвигаясь к стене и освобождая место на подушке. – Это было за тысячи лет до того, как ты появился на свет, драконыш. И должен тебе сказать, мир тогда был прекрасен, ибо никто не вламывался ко мне среди ночи и не требовал сказок…

Мир драконов

Рошан сидел в пустом Зале Совета перед старым зеркалом и смотрел на маленького темноволосого мальчика, увлеченно размазывающего по листу картона ярко-синюю краску. Договаривались рисовать для мамы цветы, но получалось что-то совсем другое. Иоллар наблюдал за процессом со стороны, не вмешиваясь. Его роль сегодня ограничивалась тем, чтобы подавать краски и кисти и следить за тем, чтобы в комнату никто не входил, особенно та, для которой готовился сюрприз.

– Не думала, что из Сумрака выйдет хороший отец, – как всегда неслышно, подкралась Селаста. – Рада, что ошиблась.

Хранитель привычно поморщился:

– Конечно, он теперь всем хорош: и муж примерный, и папаша хоть куда, и играет, и рисует… И имперцев в бою, видимо, фигурными ломтиками нарезает. Разве что крестиком не вышивает.

– Уверен?

Дракон пробурчал что-то невразумительное.