И придет волчица

— Да то, что я как дура второй день таскаю с собой купальник и жду, пока ты пригласишь меня на эту свою Пантэ.

Глава 25

Если бы кто-то знал, как я устала. Устала умирать, оживать, хоронить и воскрешать, прощаться, рвать сердце на части и снова встречаться, опасаясь, что теперь это сердце само разорвется — на этот раз от радости. История повторяется с пугающей регулярностью с каждым из нас — похоже на русскую рулетку: курок взведен, щелчок, ты думаешь, что это конец, но… Обошлось, и можно было бы радоваться, только чувство, что барабан револьвера снова вращается, не отпускает. И кто знает, будет ли Судьба благосклонна к нам в этот раз?

— Обязательно будет, — у Ила своя теория. — Все наши беды лишь сделали нас сильнее и собрали вместе.

Я не спорю: мы сильны, мы вместе. Но зачем? Боюсь, что у Мироздания на нас большие планы, и посвящать нас в свои планы оно пока не собирается.

— А может быть, нас просто гонят из этого Мира, и полоса неудач закончится, когда мы уйдем отсюда.

А вот это что-то новенькое.

В своей кроватке закряхтел Дэви. Кушать вроде бы рановато — значит, пеленки. Увы, но до гигроскопичных подгузников на Таре еще не додумались, а Врата пропускать столь нужное изобретение техномиров отказывались.

— Твоя очередь, — пнула я под одеялом мужа.

Вообще-то, очередь была моя, но любимый добросовестно делал вид, что не замечает моего шулерства через раз, и этим грех было не воспользоваться. Особенно ранним утром, когда спать уже не хочется, но выбираться из постели лень.

Другое дело — приподняться на локте, чтобы полюбоваться, как страшный и ужасный Сумрак бережно достает из колыбельки сына, укладывает на специально придвинутый поближе столик, накрытый цветастым покрывалом, и, забавно агукая и строя рожицы, приступает к самой важной в своей жизни миссии. Надеюсь, что он не скоро перегорит и охладеет ко всей этой возне, а там — мы, действительно, уйдем с Тара, и в каком-нибудь другом Мире, где есть не раз помянутые всуе одноразовые подгузники и прочие блага цивилизации, хлопот, которых и сейчас немного, значительно поубавится, и я с готовностью взвалю их на свои хрупкие плечи.

— Пойдем к мамочке? — Ил жестом заправского баскетболиста отправил в стоящую у дверей корзину «мяч» из грязных пеленок и вернулся в постель с Дэви на руках. — Скучала?

Малыш занял место на подушке между нами.

— Угу, — я поймала маленькую ручку и поцеловала сжатые в кулачок пальчики. Все наши попытки спеленать его с руками сынок пресекал, начиная с третьего дня от роду — даже голодный он так не кричал, как тогда, когда мы пытались ограничить его свободу. — Так что ты там говорил о нашем уходе?

— Говорил, что не стоит с этим затягивать. Точнее, хотел сказать.

— Знаешь что-то, чего не знаю я?

Дэви крепко вцепился в мой палец и уже начал засыпать: ему всего две длани, и сон — его основное занятие.

— Знаю, — не стал юлить муж. — От Брайта.

Вчера они с Сэлом и Ромаром были в гостях у Лайса. Брайт вернулся из приграничного лагеря, и братишка организовывал что-то вроде встречи ветеранов межмирных переходов. В программе значилось знакомство тэра Клари с новым Проводником, извещение его о возвращении Иоллара и непомерное возлияние по обоим поводам. Но судя по тому, что вернулся любимый не так уж поздно и совершенно трезвый, до веселой попойки дело не дошло. Впрочем, Ила я пьяным, в общепринятом смысле этого слова, и раньше не видела, даже когда они с Лайсом всю ночь проводили в Марони, и потому вечером даже не подумала, что встреча могла пройти в более серьезной атмосфере, нежели планировалось. А он, выходит, придержал новости до утра.

— Пока тихо, но к войне готовятся. В апреле начнется рекрутский набор, регулярную армию уже стянули к границам, и ополченцы, вроде маронских охотников, тоже там. Все были уверены, что король прикажет выступить еще в феврале, говорили о союзе с герцогом Халиром, о том, что будут бить Истмана в два фронта… Но Дистен — трус.

— А, по-моему, он прав, что не хочет отправлять своих подданных умирать на чужой войне.

Ил поцеловал сына в лоб и потерся носом о его щечку.

— Мамочка ничего не понимает в таких вещах, — сообщил он мирно посапывающему наследнику. — Если не прийти на помощь Халиру сейчас, вероятность победы Истмана очень велика. Да и в случае, если герцог все же возьмет верх в этой войне, Кармол потеряет выгодного союзника в его лице, а то и приобретет врага. Ходят слухи, что он посылал гонцов к Дистену, прося о поддержке. И разве он ее получил? А люди… Если дождаться нападения со стороны Империи, и война начнется на территории королевства, жертв будет намного больше. В том числе и среди гражданского населения.

— А если наша армия не даст имперцам перейти границы?

— Понимаешь… Ты, действительно, хочешь узнать, почему это невозможно?

Я вспомнила первый и последний раз, когда попросила Иоллара рассказать мне о ведении войн, и замотала головой: о чем — о чем, а о тактике, стратегии и прочих хитростях военного дела он может рассказывать часами. А вот мне, при всей доступности изложения, некоторых вещей понять просто не дано.