И придет волчица

— Ну конечно же! — уловил недосказанную мысль Марко. — Аура! Убийца ведь встречался с другими магами под личиной Феаста, и они даже не заподозрили подмены. А ведь среди тех, кто помогал ему в том сорвавшемся жертвоприношении в апреле, были достаточно сильные волшебники. Наложенный морок их бы не обманул. Но тогда… Он может прятаться так постоянно! Маскироваться под чужою личиною, выкачивая кровь из своих жертв.

В голосе мага звенело отчаянье и Салзар поспешил его успокоить:

— Нет. В ближайшее время он подобного не повторит. Во-первых, тиз'зар не бездонен. Перенасытившийся кровью нож станет непригодным для настоящей работы. А во-вторых, наложение слепка ауры искажает структуру собственной. Если прибегать к этому способу маскировки слишком часто и держать накладку длительное время, процесс станет необратимым и волшебник рискует оборвать нить собственного дара, утратить способности. К тому же он и так постоянно прячется. Вы ведь не почувствовали ни в ком из местных магов Мастера Смерти, не так ли? Значит, он постоянно приглушает отблески некроматической силы, маскируясь, скажем, под стихийника. А отзвуки магии смерти так или иначе есть в любом из нас, кто хоть раз пытался поднять или упокоить зомби, или работал с кладбищенской нежитью. Ведь эти действия вообще входят в обязательную программу обучения, не так ли?

Чародеи уныло переглянулись. Они снова зашли в тупик.

— Ну, теперь у нас хотя бы есть тело, — произнес задумчиво Ворон. — Можно будет отчитаться в столицу, что преступник найден и… убит нами при попытке захвата.

— Вы серьезно?

— Вполне. Эльфов это успокоит, по крайней мере.

— А настоящего убийцу — насторожит.

— Вот именно.

* * *

Снова огонь и удушливый чад…

Снова ужас и боль…

Снова ладонь на горящем лбу, светлые волосы и улыбка аури…

А после море, теплое и ласковое. Рокот волн и шелест песка…

И имя, прозвучавшее будто бы издалека…

Чужое, незнакомое имя. Но отчего-то он, проснувшись, повторял это имя и думал о море…

Глава 7

Разговор этот начала Галла. Даже не начала, а так — обронила вскользь за завтраком, что, может быть, стоит уехать куда-нибудь подальше от Марони. Откуда такие мысли, Лайс у нее не спрашивал, но догадывался: за него волнуется, переживает, как он теперь станет встречаться в отряде с Брайтом, который, вопреки ожиданиям, никуда не ушел.

— А Школа как же? Тебе ведь совсем немного осталось. Вот выучишься…

Она взглянула как-то странно, но лишь кивнула в ответ.

А потом поехала в эту самую Школу. В выходной. Но он тоже промолчал — пусть уж лучше загружает себя учебой, чем ненужными мыслями.

Маризе же отвлечься было не на что, а потому, видимо, ненужные мысли посещали ее регулярно.

— Значит, уедешь завтра? — спросила она, оставшись с ним в гостиной наедине.

— Да, — кивнул Эн-Ферро. — Но вечером уже буду дома. А что?

Карди пожала плечами.

— Я тут подумала… Подумала, что теперь у тебя не будет времени для занятий с Ласси. А мы ведь отчасти ради этого здесь…

— Я же сказал, что буду приезжать вечерами. И обучение Ласси — не единственная причина.

— Да, об этом я тоже хотела поговорить, — женщина опустила глаза. — Мне кажется, моя помощь Галле не понадобится. С ней все в порядке, никаких отклонений. И не думаю, что что-то изменится. Она ведь дракон, по крайней мере, наполовину. А драконы не подвержены… В общем, я считаю, что ее кровь — лучшая гарантия нормального протекания беременности и успешных родов. Когда придет время, ей нужен будет акушер, и только. В моем присутствии необходимости нет.

Она вздохнула, почти всхлипнула, и он, взглянув на нее в этот момент, вдруг вспомнил маленькую девочку, которой привозил когда-то игрушки и сладости из разных уголков Сопределья. Нет, она не была единственной маленькой девочкой, получавшей подобные подарки, — у многих его знакомых были дети, и каждому он нес что-нибудь, когда навещал их родителей. Но только она вот так же опускала глаза и вздыхала так жалобно, если он вдруг приходил с пустыми руками. И тогда он шарил по карманам в поисках любой хоть какой-нибудь безделушки: зажигалки, отмычки, коробочки мятных леденцов — хоть чего-нибудь, что можно было бы дать ей, лишь бы только она не расплакалась.

Но девочка выросла. Конфета ее вряд ли порадует. Но и плакать, хвала небу, она не собирается.

— Я тут никому не нужна, — сказала тихо.

— Не правда, — мягко возразил мужчина. — Ты всем нужна. В первую очередь Ласси.

— Да, но…

— Галле. Может, не как медик, но как подруга. Мне кажется, вы неплохо ладите, а у девочки сейчас сложный период и любая поддержка важна.

Карди рассеяно кивнула, и Эн-Ферро понял свою промашку: в последние дни Галла снова стала для нее чужой, вернувшись к насыщенной школьной жизни и прежним друзьям.

— Мне, — решился он на последний аргумент.

Мариза взглянула на него с недоверием.