И про любовь тоже

— Я-то в любой момент могла остановиться, а вот он — так и спился, папочка твой. А сейчас я вообще не пью! Ладно, не об этом речь… Ты же не сдашь родного брата в полицию, да, Кира? Только из-за того, что тот случайно ударил твоего престарелого деда. Скорее всего, тот и умер сам, никак не от удара. А Дениса полиция не найдет! — вновь уверенно произнесла мать.

Кира опять никак не прокомментировала ее слова.

— Давай ближе к медальону, мам. Мне интересна сама история жизни бабушки.

— Хорошо. Я всегда знала, кто моя мать. Документы об отказе от меня и передаче на государственное воспитание лежали в открытом доступе в ящике серванта приемных родителей. Я их нашла еще будучи подростком. И забрала к себе в комнату. Ивановы обнаружили пропажу, это точно, но ни слова не сказали мне. Я ждала… наконец, не выдержав, сама вызвала их на разговор. И услышала, что они специально держали отказную на видном месте, чтобы я поняла, как подло меня бросила мать. Правду о том, почему она сдала меня в детдом, я узнала, наведавшись к директрисе. Твоя бабушка была смертельно больна, поэтому и решила так судьбу дочери. Об отце не было известно ничего.

— Ты простила бабушку Киру?

— Еще чего! — зло бросила мать. — Могла отдать меня на воспитание родственникам или уговорить как-то отца. Заставить признать меня угрозами, в конце концов были же тогда методы воздействия на подлецов-мужчин: партком, местком или еще как. Нет, она просто вычеркнула этого человека из моей жизни.

— Ты знаешь его имя?

— Да… теперь-то знаю. Ион Мельцер. От кого узнала? Не поверишь — от вашей соседки по даче — Катерины Муравиной. Да-да. Эта женщина однажды пришла ко мне сюда, в библиотеку, и заявила, что знала моего отца. Я ее выслушала, конечно, но зачем мне нужна была эта информация? Искать чужого мужика, когда-то спавшего с моей матерью, я смысла не видела. Поэтому взяла с Муравиной обещание, что никто — ни дед, ни ты — никогда о Мельцере не узнает. Кстати, вскоре женщина умерла, буквально через пару месяцев после визита ко мне. Я была уверена, что она сдержала слово, иначе с вопросами о своей бабке ты начала бы приставать ко мне гораздо раньше.

— О чем она тебе рассказала? О медальоне упомянула?

— Да. Собственно, она для этого и пришла — рассказать, что знает, у кого медальон с фотографиями моих родителей. Мол, если я захочу им завладеть, флаг мне в руки… Вообще с адюльтером Киры Нестеровой и Иона Мельцера история довольно странная. Жена Иона знала об этих отношениях, более того — никак не препятствовала встречам. Не знаю уж, по каким причинам этот брак не распался, но любовный треугольник существовал довольно долго, вплоть до смерти Киры. Даже не треугольник, квадрат получается — была там замешана еще одна сторона — женщина, армянка, тоже влюбленная в Иона.

— Зоя Томерян, — перебила Кира.

— Ты в курсе… А знаешь, что они когда-то дружили — Зоя, Кира и Катя? Несмотря на то, что Зоя была много старше подруг. Дружба была детской, но позже судьба вновь свела Зою и Киру. Но уже как соперниц.

— Катерина Алексеевна не рассказывала, как познакомились Ион и Кира?

— Это была случайная встреча. Обе пары — Зоя с мужем и Ион с женой гуляли в парке. Со слов Муравиной, первой заметила Киру Зоя. Окликнула ее и познакомила с остальными. Якобы Кира и Ион почувствовали тягу друг к другу с первых минут. Поняла это и Зоя, давно влюбленная в друга мужа. Но что она могла сделать? Поначалу, конечно, Кира и Ион скрывали свою связь. Потом все открылось, но на свет появилась я, а через несколько лет у матери обнаружили хронический лейкоз. Муравина утверждает, что Ион был с ней до конца.

— Мужественный поступок!

— Ну да… только меня он так и не признал, в детский дом ни разу не пришел! А потом, когда мать умерла, я уже жила в семье Ивановых.

— А медальон? Как он попал к Зое?

— Она его просто украла. Это случилось перед отъездом Орловых за границу. Муж Зои отправился служить в группе советских войск в ГДР. Как утверждала Муравина, Кира просила найти медальон, чтобы передать мне. Зачем он мне был тогда нужен? В детдоме, куда эти двое, мои родители, меня сдали?

— Мама, а сейчас-то он тебе зачем? — пристально глядя на мать, спросила Кира.

— А вот об этом тебе знать необязательно, — усмехнулась та.

Глава 17

— Кира Владимировна, конечно, то, что вы рассказали, очень интересно, но этот рассказ к делу не пришьешь, — строго произнес Родионов и посмотрел на Арканова. Тот лишь пожал плечами.

Они сидели в кабинете следственного комитета, куда Кира попросила ее отвезти после визита в библиотеку. Вышла она от матери хмурая, сразу же села в машину и молчала всю дорогу. «Ничего нового не узнала?» — осторожно спросил Макс, но удостоился лишь неопределенного кивка. «Ладно, потерпим», — решил он, прекрасно зная характер подруги — выпытывать что-либо у Киры не имело смысла, в этом отношении она была кремень.

Вот и сейчас он чувствовал, что она что-то скрывает.

— У меня есть запись. — Макс с удивлением наблюдал, как из своего рюкзачка Кира достает миниатюрный диктофон.