И про любовь тоже

— Все слышали, Катерина Леонидовна? Да, я не сомневаюсь, что Макарской нет смысла покрывать убийцу. Я уверен, она даст признательные показания под протокол.

Глава 8

Допрос Смоленко вела Жарова: два уголовных дела объединили в одно производство, отдав следственному комитету. Руднев же находился в операторской, где на экране монитора допрос транслировался в режиме реального времени.

Семен смотрел на молодого, здорового физически, умного мужика и не мог понять, чего тому не хватало в жизни. Он уже знал размер зарплаты айтишника в холдинге Фандо — сто двадцать тысяч в месяц. Но ему известен был еще один факт — не так давно приобретенная новенькая «Киа-Оптима» Смоленко была им неделю назад продана. Теперь же тот передвигался на подержанной «Ауди» две тысячи десятого года выпуска. Похоже, у парня появились финансовые проблемы. Но как он собирался их решить нападением на брата и убийством девушки, Руднев предположить даже не брался.

Семен, передав Макарскую Жаровой, еще раз наведался в больницу к Никите, но тот по-прежнему твердил, что не верит, что его ударил Матвей. Руднев заговорил о Карине Мунтян, но и тут натолкнулся на глухую стену. Мать к парню так и не приехала, навещала Никиту только Вера Сергеевна.

Семен хорошо знал старшего следователя СК Жарову, сомнений, что та добьется от старшего Смоленко признательных показаний, не было. Катерина Леонидовна, наконец покончив с формальностями, задала первый вопрос по существу.

— Вы признаете себя виновным в предъявленных вам обвинениях?

— Нет, не признаю.

— Расскажите, какие отношения связывают вас с пострадавшим Никитой Смоленко.

— Он мой родной брат по отцу.

— Когда вы узнали о существовании у вашего отца второй семьи в Новосибирске?

— Мне исполнилось одиннадцать. Отец в моей жизни был редким гостем, приезжая домой раз в год, как правило, на три летних месяца. Мать говорила, что он в длительных командировках, я верил. Однажды застал ее в слезах, она призналась, что у отца родился еще один сын.

— Какие чувства вы испытали?

— Любопытство. Мне очень захотелось увидеть его, трагедию матери я осознал позже, уже повзрослев и поняв, как сильно она любила мужа. В том году отец на лето не приезжал, но звонил часто. Мама, конечно, была обижена, но всегда повторяла, что он остается моим отцом, а родившийся брат — родным человеком. Увиделись мы с Никитой впервые, когда тот окончил первый класс и отец привез его к нам знакомиться. Мама у меня — святая женщина, я это понимаю. Она приняла брата со всем теплом и искренней любовью. Я тоже привязался к нему, роль старшего льстила, тем более что Никита, я видел, старался во всем мне подражать. Так повелось, что летние каникулы он проводил у нас, отец же задерживался на несколько дней и возвращался в Новосибирск.

— Вы знакомы с матерью Никиты?

— Нет, видел только на фотографиях. В Новосибирске не был ни разу — как-то не звали.

— Ваш отец скончался два года назад, вы не были у него на похоронах?

— Нет! Ни я, ни мама. Никита как раз окончил девять классов и поступил в колледж. Его мать уехала в деревню, где родилась. Позже выяснилось, что там у нее старый друг или любовник, не знаю точно. Никиту, по сути, она бросила. Когда он окончил колледж, мы с мамой решили, что поступать в университет он будет в нашем городе.

— Как отнесся Никита к вашему предложению?

— Конечно, согласился! Он защитил диплом в колледже, экстерном сдав экзамены за второй курс, и легко поступил на юрфак.

— Почему после недели жизни с вами он ушел в общежитие? Вы поссорились? За что вы ударили брата, Смоленко?

— Я его не трогал! Да, в тот день вечером мы встречались в «Парусе», я еще раз попытался вернуть его домой, разговор шел на повышенных тонах, но я уехал до того, как с ним случилась эта беда. Я все рассказал следователю Рудневу, у меня алиби, в конце концов. Он обещал проверить.

— Проверили. Могу огорчить вас, Смоленко, но алиби на период времени совершения нападения у вас нет. Вы расстались с братом без десяти девять, сразу же уехали домой. Да, вы поставили автомобиль под окнами вашей квартиры в двадцать один ноль пять, это время подтвердил ваш сосед, на которого вы заботливо указали как на свидетеля. Но вы не сразу вошли в подъезд, Смоленко, а через двадцать шесть минут. На вашу беду, прямо напротив входа в ожидании клиента стоял таксомотор. Не заметили? В салоне был водитель, и работал видеорегистратор. На записи видно, как вы удаляетесь к арке, а позже появляетесь вновь. Где вы провели это время, Матвей Петрович?

— В магазине, забыл кое-что купить…

— Вы вернулись с пустыми руками. А этих двадцати шести минут вам вполне хватило, чтобы добраться до набережной, напасть на брата, забрать мобильный, чтобы имитировать ограбление, и вернуться к дому.

— Это как бы я успел? Машина оставалась на стоянке! А там ехать не меньше пятнадцати минут!

— Да, логично. Но дворами, по прямой, до места происшествия быстрым шагом девять минут. Туда-обратно — восемнадцать. Чтобы ударить кастетом человека, вынуть из кармана мобильный, оставшихся восьми минут вполне хватит. Вы забрали телефон. Что еще?