И про любовь тоже

— У вас нет доказательств. Я больше ничего не скажу.

— Где сейчас находятся часы, которые вы похитили у Никиты?

— Это он вам про часы наплел? Да, был у нас разговор о них, это — память об отце, я просто хотел, чтобы он отдал их мне как старшему сыну. Да, они золотые, но цена мизерная — механизм не на ходу. Никита отказался отдать их мне, я, конечно, расстроился…

— Мы узнали о часах не от Никиты. Ознакомьтесь, это — показания Иветты Макарской.

Руднев наблюдал за Смоленко: тот внимательно вчитывался в текст, аккуратно переворачивая страницы одну за другой.

— У вас все еще есть шанс дать признательные показания, Смоленко.

— Хорошо, я расскажу. Да, мне нужны эти часы. Это — единственное, что осталось от отца, но и их он оставил Никите.

— От кого и когда вы узнали об их существовании?

— От мамы. Примерно десять дней назад я застал ее, как подумал вначале, за генеральной уборкой. Она достала все коробки и чемоданы с антресолей, на полу были разложены старые документы, какие-то шкатулки, пачки писем, ящики письменного стола были опустошены. Она сама призналась, что ищет одну памятную вещь. Старинные золотые часы с ключом на цепочке фирмы Генри Мозер — я потом нашел их в каталоге, не такая уж и ценность, тысяч триста рублей — две с половиной мои зарплаты. Она была взволнована не на шутку, когда поняла, что в доме их нет. Все время повторяла, что отец не мог продать, он всегда говорил, что должен передать их сыну. Я не так трепетно отношусь к наследию предков, поэтому попытался отшутиться, что отец, возможно, и отдал их сыну. Но не мне, а Никите. Я не мог тогда понять, почему мама вдруг так обрадовалась.

Я бы забыл о них, но она тем же вечером позвонила брату. И тот подтвердил, что часы у него. Мама вроде успокоилась, тема была закрыта. Так случилось, что мне уже через день срочно понадобились деньги, довольно крупная сумма. Нужно было отдать долг. Я с дисконтом продал новую машину, но это была капля в море.

— О какой сумме долга идет речь?

— Пять миллионов рублей. Я проигрался в карты в загородном клубе.

Руднев насторожился — ответил Смоленко почти что скороговоркой, без запинки, словно заранее отрепетированной фразой.

— Ну, допустим. Адрес клуба назовите.

— Территория яхт-клуба «Солнечный берег», — вроде бы неохотно ответил парень.

«Ловко! Наверняка знает, что клуб сменил владельца и сейчас там идут проверки — концов не найти, — усмехнулся Руднев. — Да, подготовился Матвей, прямо как к госэкзамену. Но Жарову не проведешь!»

— Продолжайте.

— Мама стала допытываться, что со мной, я вынужден был признаться. Она даже не расстроилась, только улыбнулась и рассказала историю этих часов. Отец в студенчестве работал старателем в артели, добывающей алмазы, где-то в Якутии. Они были женаты уже год, когда он привез домой шестьдесят граммов необработанных алмазов. Это мама придумала спрятать их в часы, вынув механизм, тем более тот был неисправен. Вторая крышка часов закрывается на ключ, который крепится к цепочке. Так что хранилище получилось вполне надежным. Ключ они отсоединили, и мама положила его в шкатулку со своими украшениями. Сам корпус часов отец спрятал в карман чемодана, а чемодан закинул на антресоли. Реализовать алмазы в то время они побоялись, решили, что оставят на «черный» день. Отец всегда зарабатывал хорошо, у него много изобретений, патентов, в деньгах нужды не было. Поэтому мама была уверена, что часы все там же, на антресолях…

— Почему ваша мать вдруг вспомнила о них? Это же случилось до того, как она узнала о вашем долге? Причина?

— Моя наивная и добрая мама, когда Никита перебрался в общежитие, решила, что пора мальчику купить квартиру. Чтобы не стал наркоманом или алкашом — начиталась в интернете, что творится в студенческих общежитиях. А тут еще я со своими проблемами. Она так радовалась, что сможет помочь нам обоим! Но не учла одного — Никита не ее сын, а той алчной девки, которая увела у нее мужа. На радостях мама рассказала ему об алмазах…

Никита пришел на встречу со мной только с одной целью — сказать, что не собирается отдавать мне ни рубля из отцовского наследства. Часы тот оставил ему, а мои проблемы его не волнуют. Я растерялся, захлестнула обида, я даже не поверил ему поначалу — думал, шутит. А он добавил, что уже нашел антиквара-ювелира, который вскроет часы и без ключа. Я поинтересовался — откуда такие знакомства? Он в городе меньше двух недель! Он гордо так ответил, что у его подруги с факультета близкий родственник владеет антикварным магазином-салоном. «Это судьба, братец. И она на моей стороне!» — с насмешкой выдал он, а я вдруг понял, какого змееныша мы с мамой впустили в дом.

— Когда вы догадались, что речь идет о племяннице вашего друга детства Марка Гольдберга?

— Да назавтра же. Выяснить, что девушку зовут Иветта Макарская, сопоставить то, что она Марку родня и, соответственно, его отцу-антиквару тоже, труда не составило. Кстати, и мы с мамой хотели за помощью обратиться именно к Иосифу Яковлевичу.

— С какой целью вы познакомились с Макарской?