И прошёл год

Сэм думал о том, сколько километров они проехали вместе с Дином. Тысячи? Миллионы? Он не знал, да и знать не хотел. Сэм хотел только добраться до Салема и убить столько ведьм, сколько прикажет Сэмюэль. Новость, что ведьмы создают монстров, показалась ему правдоподобной: в последнее время нечисти становилось все больше и больше. Прежний Сэм заинтересовался бы, почему так происходит, а теперешнему Сэму просто нравилось их убивать. Прежний Сэм не стал бы рисковать жизнью деда, чтобы приманить тварь. Теперешнего Сэма это не волновало. Дед сказал, что Сэм его подвел, но Сэм никакой вины не чувствовал.

Он помнил, что было такое чувство – вина, когда сосет под ложечкой и сердце трепещет в груди. Вина заставляет слабеть и дрожать, ужасное чувство, и в последнюю пару лет жизни с Дином он ощущал ее постоянно. Но теперь вины не было. Он свободен. Может преследовать, убивать и двигаться дальше. Не связан по рукам и ногам доводами разума и сердца. Слушается только своего инстинкта.

Сэм сидел за рулем, Сэмюэль спал на заднем сиденье. А впереди бежала дорога, и, по правде говоря, Сэму нравилось, что брата нет рядом. Охота. Сэм хотел только охотиться.

Глава 8

Сидя за рулем, Сэм вернулся мыслями на три месяца назад.

Он лежал на холодной земле и смотрел в серое небо. Холод стекал по позвоночнику, проникал в кровь. Голова кружилась, будто кто-то раскручивал его на детской карусели, все тело гудело, словно к костям поднесли тысячу камертонов. Он попытался пошевелить пальцами, но сомневался, что сможет. Не меньше получаса прошло, прежде чем ему удалось сесть. Трава вокруг была примята и выжжена после битвы между двумя могущественными ангелами, мир казался слишком ярким, глаза жгло. Из оцепенения его вывел звук машины, проехавшей по дороге где-то неподалеку. Сэм почувствовал, что в ушах у него по-прежнему звенит, и он понятия не имеет, сколько времени отсутствовал и как именно выбрался. Он стянул с плеча рубашку, но на коже не осталось такого же отпечатка ладони, какой получил Дин, когда Кастиил вытащил его из ада. Ни одного синяка, ни одной царапины. Как так вышло? Последнее, что он помнил – прыжок в яму и раздирающую боль. Сэм выбрался с кладбища Сталл, одинокий, потерянный, и направился к северу по 70-му шоссе. Его подобрал водитель фуры и подвез до Топики, и только там Сэм вспомнил, что надо бы кое-что проверить. Увидев дату на экране телевизора в кофейне, он понял, что отсутствовал совсем недолго. Но, хотя времени прошло мало, чувствовал он себя совершенно иначе, чем обычно. А именно – великолепно. Его охватило странное чувство уверенности в себе, внутренней силы. Сэм по-другому ощущал свое тело – он стал сильнее, крепче, энергичнее. Нет, что-то определенно изменилось. Он быстро оценил всю выгоду ситуации: можно быть кем угодно и делать что угодно. Никто его больше не ждет, никто не твердит, что он опять все испортил, что он не должен делать того или этого, что он не оправдал чьих-то ожиданий, как всегда говорил это Дин. В первый раз за очень долгое времени Сэм почувствовал себя свободным. Но требовалось проверить и убедиться в этом окончательно. Сэм отправился к дому Лизы Брейден и удостоверился, что Дин там, сидит за обеденным столом со стаканом виски в руке. И Сэм подумал, что так и должно быть: Дин внутри, а он – снаружи, на воле. Он теперь совершенно новый человек.

Понадобилось два дня, чтобы раздобыть другие кредитки и купить «Додж Чарджер» по поддельной квитанции. Сэму не хотелось светиться в местах, которые были хорошо известны им с Дином, и он нашел новый черный рынок – маленький кирпичный склад на юге Чикаго. Там он приобрел пару незарегистрированных пушек. Сэм понимал, зачем его вернули: ради охоты. Внутри зияла пустота, и Сэм точно знал, чем ее заполнить: чистейшей, незамутненной ненавистью. Он засел в паршивом мотеле с новым компьютером (старый наверняка забрал Дин) и принялся прочесывать местные новости. Он просидел так всю ночь, тщательно просматривая даже самые мелкие сайты, а потом нашел любопытную заметку: несколько нападений на коров в маленьком городке в Северной Дакоте. Все животные найдены обескровленными и с разорванным горлом, причем поблизости не осталось ни следов шин, ни отпечатков звериных лап. Похоже на вервольфа или еще кого-то из тех, кем интересуется криптозоология[20]. Что ж, дело, наконец, нашлось.