И пусть наступит утро

А Богданов в это самое время шел по Северной стороне. В парках Севастополя зеленела трава, набухали почки деревьев. Разве мог знать тогда Богданов, что улица, по которой он сейчас шел, с расколотыми, поваленными разрывами снарядов и бомб деревьями и сожженными, разрушенными домами, станет не только одной из самых зеленых улиц Севастополя, но и будет названа его именем?!

- Прибыл по вашему приказанию, - доложил Богданов генералу Рыжи.

- Здравствуйте! - поднялся ему навстречу командующий артиллерией. - Поздравляю, товарищ гвардии полковник.

«Гвардии полковник? Я?»

- Родина высоко оценила мужество и доблесть богдановцев, - торжественно сказал генерал. - Вверенный вам двести шестьдесят пятый артиллерийский полк приказом номер сто двадцать семь от двадцать восьмого апреля преобразован в восемнадцатый гвардейский Краснознаменный полк, а вам присвоено очередное звание - полковник. Поздравляю. От души поздравляю вас. - И генерал крепко пожал Богданову руку.

- Спасибо!

Этот день, 5 мая 1942 года, никогда не забудут богдановцы. Для вручении гвардейского Знамени прибыл командующий Севастопольским оборонительным районом вице-адмирал Октябрьский. Из его рук Богданов принял гвардейское Знамя. Сжав древко Знамени, полковник опустился на колено и поцеловал алое полотнище.

Преклонив колена, полк повторял за своим командиром торжественные слова клятвы. А потом, печатая шаг, гвардейцы прошли церемониальным маршем мимо импровизированной трибуны. В эту ночь Богданов не мог уснуть.

А через два дня, 8 мая, гитлеровцы нанесли удар по войскам, оборонявшимся на Керченском полуострове.

- Что случилось? - спрашивали защитники города друг у друга. Внимание севастопольцев было приковано к сводкам о боевых действиях на Керченском полуострове.

- Это временное явление, - успокаивал Богданова Рыжи. - Не могут три армии не задержать противника.

С жадностью ловили передачи из Москвы. Все надеялись и ждали, что войска Крымского фронта оправятся от удара и перейдут в контрнаступление.

В эти дни на Керченском полуострове шли тяжелые кровопролитные бои. 11 мая был ранен и эвакуирован через пролив майор Тарасов. Во временное командование полком вступил Березин! И хотя Сергей командовал полком только два дня, до прибытия нового командира полка, он был буквально подавлен свалившейся на него ответственностью.

14 мая к походной колонне полка прорвались вражеские танки. Прикрытия впереди артиллерии не было, и тяжелому полку пришлось бы плохо, но в самый критический момент из села, расположенного позади, выскочили танкетки с установками для пуска «катюш». На передней танкетке стоял невысокий русоволосый командир, без фуражки, в синем комбинезоне, опоясанном ремнем.

- Богдановцы! - закричал он. - Чего ждете?

«Ерохин!» - узнал майора Березин.

«Катюши» промчались мимо колонны полка и, пройдя еще метров семьсот, развернулись влево.

- Гвардейским залпом! - скомандовал майор Ерохин.

- К бою! - закричал Сергей.

Тракторы стали медленно выводить орудия, но едва они изготовились к бою, как воздух уже вспорол залп «катюш».

- Огонь! - закричал и Сергей. И танки врага скрылись в смерче огня и дыма. Бронированные машины горели, как спичечные коробки...

Об этом бое Богданову рассказал сам Ерохин в июле 1942 года, когда они встретились в Краснодаре.

Теперь же, под Севастополем, прочитав сводку Советского информбюро о том, что войска Крымского фронта оставили Керченский полуостров, Богданов погрузился в тягостные думы. Было ясно, что для Севастополя начинается особенно трудная пора.

Всю вторую половину мая гитлеровцы стягивали войска к Севастополю. Защитники города понимали, что скоро последует штурм. Третий штурм за время семимесячной обороны Севастополя.

И пусть наступит утро!

Третий штурм Севастополя начался 7 июня в пять часов утра. Танки и пехота гитлеровцев шли, прижимаясь к огневому валу. Главный удар наносился между третьим и четвертым секторами в направлении Мекензиевых Гор.

- По местам! - приказал Богданов, как только шквал огня миновал их рубеж. - Связь?!

- Связи нет, - доложил Проворный. Комиссар держал телефонную трубку, телефонист побежал по линии.

- Перейти на радиосвязь. «Барс», внимание!

Гул самолетов и разрывы бомб заглушают слова команд.

В расположении гитлеровцев поднялся громадный столб дыма, взметнулось пламя. Это то место, куда только что лег залп полка.

«Взорвались боеприпасы», - подумал довольный Богданов и приказал дать еще залп.

- Голядкин ранен, - передали с соседнего наблюдательного пункта.

- Голядкин?! - встревожился командир полка. - Снова ранен. Куда?

Военфельдшер, оказавший первую помощь Голядкину, доложил, что ранение серьезное, и попросил машину, чтобы отвезти раненого.

- Берите мою, немедленно в госпиталь! - распорядился Богданов.

А сражение разгорается. Богданова вызывает к телефону Рыжи.

- С наступлением темноты переместите полк, - приказывает генерал, называя код нового района.

В конце дня Леонтьев прислал с передового наблюдательного пункта документы, захваченные при контратаке у пленного гитлеровского офицера. Среди них - дневник.