...и Северным океаном

Продвинуться на Север, отмечает «Заполярка». Закрепиться на талнахских рудах. Построить глубокие рудники и новый город, не повторяющий многих норильских ошибок. Создать самый современный в цветной металлургии Надеждинский завод-гигант. Научиться смотреть на тундру как на землю почти беззащитную, которая веками лечит неосторожно нанесенные ей раны. Создать в Субарктике промышленный район с трехсоттысячным населением.

Этот район — единый развивающийся социальный и хозяйственный организм. У него, в отличие от некоторых других комплексов, единый же центр управления, позволяющий объединить все, как принято говорить, подразделения, подчинить их решению общей задачи. А эти подразделения— мощнейшие предприятия цветной металлургии, порты на Енисее, дома отдыха, железная дорога, аэропорт, бытовые комбинаты, энергетическое хозяйство, газопроводы, индустриальный институт, три совхоза, пионерские лагеря, система водоснабжения…

Современный Большой Норильск — это сам город и два его города-спутника, Талнах и Кайеркан. Заложен третий, Оганёр, где на скалистом надежном плато прокладываются коммуникации.

Большой Норильск не очень-то теснит тундру. Он растет вверх, уже три десятилетия возводя исключительно многоэтажные дома. Задание на пятилетку — миллион квадратных метров. Расчет не столько на приток населения— он разумно регулируется и не превышает примерно двух тысяч человек в год, — сколько на отдельные квартиры для каждой семьи северянина.

Норильск за пятилетку строит столько детских садов, чтобы к концу пятилетки ни один малыш не оставался без места. Не забывает и о пенсионерах. Для тех, кто хотел бы сменить климат, освободив место молодым, начинает сооружать дома на юге края, в «Сибирской Италии».

И не это ли энергичное, продуманное осуществление широкой социальной программы помогло Норильску значительно снизить текучесть? Она куда меньше, чем на предприятиях, расположенных там, где цветут вишневые сады, где плохо представляют, что такое тьма в зимний полдень и снег двести двадцать дней в году.

Гордость сегодняшнего промышленного Норильска — «Надежда», Надеждинский металлургический завод, работающий на талнахских рудах. Не знаю, с чем его сравнить. В плавильном цехе ощущение такое, будто под одной крышей поставили несколько доменных печей. Сходство не в форме, а в масштабах, в размерах.

Руды Талнаха потребовали особой технологии. Такой не имеет ни одно металлургическое предприятие в мире. Она воплощена в обогатительные фабрики, конвейеры и пульповоды для подачи руды, в оснащенные передовой техникой цеха-исполины.

Норильские металлурги освоили новый плавильный агрегат, вдесятеро производительнее прежних. Так называемая печь плавки в жидкой ванне практически не загрязняет окружающую среду. Опыт норильчан заинтересовал зарубежных специалистов, его обсуждали на международном семинаре в Канаде. Самый эффективный в мире способ переработки тяжелых цветных металлов, в частности, меди, запатентован в США, ФРГ, Франции, Канаде, Финляндии. Новые печи по образцу норильских сооружаются на нескольких металлургических предприятиях страны.

Признано, что многое в горнодобывающем хозяйстве и металлургии Норильска — на уровне мировых стандартов. За последние пятнадцать лет комбинат удвоил выпуск продукции, почти на столько же выросла производительность труда. Быть может, это и есть нынешняя экзотика Таймыра в цифровом выражении.

В военные годы меня поразила поднятая над Норильском высоченная труба из местных кирпичей. Таких выпущено уже около двух миллиардов штук. Во что обошлась бы доставка издалека? Узкоколейка до Валька превратилась в пятьсот километров железнодорожных путей города и комбината, а небольшие паровозы, доставленные в 1936 году через Пясину, давно заменены мощными электровозами.

Уголь, пласт которого заинтересовал еще Миддендорфа и который разрабатывали шахты Кайеркана, уступил место газу — своему, таймырскому, идущему по трубам от трех месторождений: Мессояхского, Северо-Соленинского, Южно-Соленинского. Теперь среди подразделений комбината есть «Каскад таймырских гидростанций». Усть-Хан-тайская ГЭС шлет энергию Норильску, Игарке и стройке Курейской ГЭС. Мы мало знаем об этих станциях на заполярных реках. Может, незначительны? Не скажите! Плотина на Хантайке — выше 60 метров, на Курейке— около 90.

Большой Норильск станет ядром, опорой, а в чем-то и моделью будущего Северо-Енисейского территориальнопроизводственного комплекса.

Заметьте: даже авторам научно-фантастических романов гигантские пространства Севера никогда не рисовались освоенными сплошь. Реальность наших дней — отдельные крупные промышленные очаги возле уникальных по запасам и полезности месторождений. Так возник Норильск.

Однако времена меняются. Север оценивается не только как источник ресурсов. Это и территориальный резерв для будущих поколений. Отсюда — стремление к его всестороннему развитию при непременном бережном отношении к природной среде.