И смех и грех, или Какая мука - воспитывать! (СИ)

— Ещё бы! Он там что-то задвигал про то, что она разгонится и прямо в Адриатическое море нырнёт вместе с бордом. Все ржали. А потом ничего… мальчики оказались вполне даже ничошными. С ними прикольно.

— Номерками обменялись?

— А как же! Да вот только звонить лень, — захихикала Саша.

— А фоткались? Себяшки делали? У Марго я на фотках мальчиков не видела.

— Конечно. Скинуть? Хотя, там мамунтий говорила, что вы с этим… опекуном Марго… ну, и твоим тоже опекуном, подвозили их с папунтием, ага? И они приглашали вас в гости.

— Ну-у-у… приглашала только твоя мама.

— Это нормально. Папунтий у нас такой… серьёзный. Я у неё спрошу, может вы всё-таки приедете к нам с Марго? Ну пожа-а-алуйста, Ариш.

Итак, начало было положено. Арина с задачей справилась.

И, вздохнув почти с облегчением, девушка отдалась на откуп своим личным мыслям.

Ребёнок.

Чудо-то какое!

Понятное дело, она и раньше задумывалась, что будет, если у них с Иваном появится малыш. В эти моменты ей становилось одновременно и страшно до обморока, и скучно до зевоты. Как-то неинтересно и лениво. Не хотела она этого. Но всем ведь известно, что стопроцентной контрацепцией до сих пор, в век спутникового интернета, суррогатных матерей и искусственно выращиваемых органов, является воздержание. Только оно родимое, как и тысячи лет назад, напрочь избавляет от мыслей и страхов на тему возможного размножения. Homo, может быть, и sapiens, но природа — кремень! Тоже не пальцем деланная.

Поэтому, разумеется, если что, у Арины вся надежда была на Ванечку. Он надёжный. Ну, во всяком случае, в вопросах воспитания. Вон как их с Ритулей держит. Конечно же, Ритулю больно-то не удержишь, но Арина сама себе решила больше никогда, ни за что на свете с ним не скандалить. Пусть орёт, ругается, топает ногами сколько хочет, бьёт посуду, в конце концов, а ей ремня хватило.

Но одно дело думать, что, может быть, когда-то там, у тебя, возможно, оплодотворится яйцеклетка и, скорее всего, ты, не исключено, что родишь ребёнка.

А другое дело, когда многое из этого уже произошло. Ну и что, что у твоей сестры-близняшки, но у неё же может появиться реальный, живой ребёнок. Человек.

Арина изо всех сил пыталась уложить это в голове, но оно всё как-то, то там выпирало, то тут торчало.

И самое главное — неспокойно было внутри. Ей постоянно казалось, что она не всё сделала, чтобы удержать Марго от губительного шага.

— Я завтра после школы, наверное, съезжу поговорю с Ритулей, — сказала Ивану, когда тот необычно рано, почти в четыре часа дня, явился домой, переоделся и, даже не заходя в зону кухни, отправился боксировать. — Я не могу ждать. Правда.

— Ты ей звонила?

— Да, но она ничего такого не сказала. Только что у неё всё хорошо, и она должна бежать. Но завтра у них там свободное время, кажется, с трёх до пяти. Я съезжу.

И успокоенная школьница засела за уроки, а Иван наконец-таки добрался до технического зала. С утра мечтал.

Да и поводов прибавилось. Пару дней назад ему позвонила Кристина свет Артёмовна. Разумеется, он трубку не взял, а поинтересовался сначала у отца, как там дела у Мартыновой.

— Да Светлана говорит: ушла она от своего педрилки, — Степан Лаврович как всегда выражений не выбирал.

— О, н-н-нет, — слегка закатил глаза Иван и постарался побыстрее взять себя в руки — с отцом в такие игры лучше не играть. — А куда ушла? — место дислокации врага нужно знать. И поточнее.

— У подружайки какой-то околачивается.

Второй раз парень сбросил вызов со знакомым женским именем сегодня часов в одиннадцать.

Третий и последний — когда подъехал ко двору.

«Достала». — Перед подходом к груше убрал звук и положил айфон на подоконник.

И с облегчение приступил. От первого же «пристрельного» удара появилось знакомое, приятное облегчение, чувство будущего разгона крови, работы мышц, освобождения и разрядки.

«Почти как секс», — улыбался при втором и всех последующих ударах парень.

Иван с удвоенной силой и злостью месил грушу. Такое бывало и раньше — ты входишь в «абсолют», врубаешь воображение, как педаль газа в пол и лупишь по тому, что всплывает перед глазами. Без разбора.

Когда в этом зале занималась Маргарита, здесь звучали некачественные, но приятные моно звуки классической музыки и еле уловимые ухом — движений человека.

Совсем другое дело, когда тут тренировался боксёр.

Арина начинала очень сильно надеяться, что мама с Йурегом нанимали хороших рабочих, и те построили качественный, прочный дом. Но её всё равно не покидало ощущение, что она плывёт на парусной бригантине, которой волны играют в бадминтон, как невесомым воланчиком. Судно кидает и качает, доски скрипят, какие-то цепи мотыляются по палубе и бьются о мачты, мешки с тюками кувыркаются туда-сюда.

Однажды, будучи дома одной, девушка подошла к боксёрской груше и хорошенько её рассмотрела. Но так и не поняла, неужели же вот эти несколько звеньев цепи издают столько лязга на весь дом. Ткнула снаряд указательным пальчиком.

«Твёрдо».

Сжала кулачок и попробовала сама стукнуть. Вроде бы получилось. Но кроме звука шлепка больше ничего не послышалось. Махнула рукой и ушла.